Сибирские огни, 1964, № 9

— Я тоже сидел в Ваце. Три года назад. Капитан стоял передо мной, расставив ноги, спокойный, чуть насто­ роженный, словно ожидая дальнейших моих вопросов. — З а что? — Не играет роли,— Все так же спокойно ответил он.— Вы ведь хо­ тите знать не про меня, а про Бела-бачи. Я смешался: — Вы... Вы его там встречали? — Очень часто. Одно время он разносил еду по камерам. Этуобязан­ ность всегда исполняли старые заключенные и обязательно из уголовни­ ков. Политическим не доверяли. — Значит, он все-таки уголовник? — Сейчас расскажу, иначе действительно трудно понять... — Комо- чин сел рядом на стул со сломанной спинкой — одно из пожертвований хозяина дома доблестным гонведам. — Понимаете, он очень не простой человек. Яркая, своеобразная натура. Своего рода Чапаев, Котовский... Волевой, неустрашимый, отличный организатор, плюс рабочая закалка в молодости, плюс ненависть к угнетателям... Когда в Венгрии в девятна­ дцатом установилась советская власть, он стал командиром батальона в Красной Армии. И после крушения не сложил оружия, ушел с несколь­ кими своими людьми на се$ер, в горы. Это были первые партизаны в Венгрии. Дрались, пока не вышли все патроны. А потом зарыли оружие и спустились вниз, добывать боеприпасы и еду. Вот тут-то его и схватили в первый раз... Ему здорово повезло — его не узнали, а то бы петля, без всяких разговоров: с революционерами они расправлялись беспощадно. Судили, как бродягу и попрошайку. Получил пять лет. Вот вам его первое уголовное дело. Отсидел срок, вернулся в горы, раскопал спрятанное ору­ жие и стал действовать в одиночку. Нападал на помещиков, отбирал у них деньги и ра здавал бедным крестьянам. — Благородный разбойник! — Д а , совершенно верно, бетьяр... Но сейчас не время бетьяров. Его поймали ровно через две недели после первого нападения. Д а он и сам не думал, что сможет долго продержаться. Д ля него главным было подать пример; он серьезно рассчитывал, что многие пойдут за ним и таким образом разгорится вооруженная борьба с фашизмом. Он и на суде собирался выступить с призывом к борьбе. Но хортисты не дали, процесс шел при закрытых дверях. Осудили втихомолку на пятнадцать лет и упрятали за решетку. Так никто и не узнал правды. На суд журна­ листов не пустили, газеты со слов чиновников писали о нем как о преду­ смотрительном грабителе, д аж е сообщали, что он куда-то там спрятал награбленное, чтобы потом, когда выйдет из тюрьмы, з ажи т ь в свое удо­ вольствие. Вот т а к и получился из Бела-бачи уголовник-рецидивист. — И все-таки неясно. Зачем же ему понадобилось приезжать сюда самозванцем? Ведь мог сначала связаться с компартией. Комочин усмехнулся: — Связаться с компартией... Думаете, так просто? Когда он вышел из тюрьмы, у него было два адреса. Оказалось, оба провалены. Что де­ лать дальше? Ведь подполье, строжайшая конспирация, беспрерывные аресты. Можно было потерять месяцы в безрезультатных розысках. А ведь идет война! И он решил: главное сейчас — воевать. Значит, надо бить врага. И одновременно искать связь с партией... Так он и сделал. Раздобыл документы врача — он ведь неспроста назвался доктором, у него кое-какие познания в медицине есть: вместе с ним в камере долгое время сидел коммунист Алмади, врач по профессии. Раздобыл доку­ менты и приехал в этот город... — Почему именно сюда?— спросил я.