Сибирские огни, 1964, № 9

— Ну что э то т ы ,— говорю,— без всякой мелодии. Сыграй какую-нибудь песню. Ты ведь зн а еш ь хорошие песни, мы в школе их поем. Савельева поворачивается всем корпу сом и с удивлением см о тр и т на сына, потом на меня. у — А что,— говори т она,— он хорошо играет. ♦ — Так я и уш л а , ничего не добившись. Н ачался новый учебный год... Я все думаю, думаю... К а к ж е помочь Гоше? Татьяна И гн атьевн а смотрела на м ен я вопросительно. Я м о лч ал а. Ведь я не педагог. Что я м о гл а посоветовать? Но я бы л а убеждена, что она вы йд ет победи­ телем из этого трудно го поединка, и с к а з а л а ей об этом. Татьяна И гнатьевна по­ веселела. — Я обращусь за помощью ко всей ш коле! — твердо с к а за л а он а,— Ко всем родителям! Кто он? Сорокины ж и в у т на самом краю се л а, неподалеку от колхозного сада. Там, на черноземной зе м л е , года два назад они построили себе дом и з п яти комнат с верандой, с высоким крыльцом. Огромный приусадебный участок огородили вы­ соким тесовым заб о р ом . Задумали развести собственный сад, п арн и ки . Василий Сорокин работал в ш кол е механизаторов. П рош лой весной, во в р ем я посевной, он пригнал школьный тр ак то р на свой приусадебный участок и п р и к а за л курсантам перепахать землю три раза. — Вы на трактори стов учитесь,— посм еиваясь, говорил он п а р н я м ,— вот и проходите практику на моем огороде. За самоуправство Василия немедленно отстранили от работы . Он устроил скандал директору, поехал в Барнаул на консультацию к юристу. А возвратив­ шись из Барнаула, присмирел, занялся своим огородом. Все л е т о нигде не работал. — Чего это он отгородился от людей? — удивлялись колхозники и шутили: — Хотя бы в щ е л к у посмотреть, что там з а этим забором. Как-то перед вечером я пошла на к л а д б ищ е, Сорокины живут, к а к раз в той стороне. По пути я заш л а к ним попросить лопату, чтобы п оп рави ть мамину могилу. Жена Василия, босая, в старом ситцевом платье, топила печь. Н а столе мука, тесто, несколько приготовленных пирожков. Н а кухне жарко, хо тя оконная рама выставлена. У стены железная кровать с блестящими шариками. Н а ней спал Василий, во всей верхн ей одежде. Мы разговорились с хозяйкой. Василий проснулся, повернулся н а спину, ру­ ки заложил под гол о ву . Некоторое время он л еж ал так, прислушиваясь к нашему разговору, затем бы стро поднялся, сел н а кро вать. Небритый, с пом ятым лицом. Живо огляделся, ищ а кого-то. — Витька! — окликнул он мальчика л е т двенадцати, игравш его под окном. — Сбегай, принеси пол-литра по случаю гостей. Мне была о ч ен ь неприятна эта за тея с Водкой, и я поспешила уйти. Хозяй­ к а вышла проводить меня. — Пьет он у м е н я ,— горестно с к а з а л а о н а .— Все ждет, к о гд а его позовут снова работать в ш к о л у механизаторов. А там о нем даже и не дум аю т. С досады и пьет. В колхоз р аб о та ть не идет и м еня не пускает,— женщина за к ры л а лицо фартуком и горько за п л а к а л а.— Живем... к а к проклятые... за этим забором! — всхлипывала он а.— Стыдно смотреть... лю д ям в глаза! Дня через д в а после этого, возвратившись из правления к о л х о за, я только присела на крыльцо почитать газету, послыш алось легкое покашливание. Лени­ вой походкой по д в о р у шел Василий Сорокин и умильно улыбался. Как-то осто­ рожно поздоровался и попросил вынести стак ан .