Сибирские огни, 1964, № 8

— Клавка, сбегай за огурцами,— приказала она.— Забы л а достать. Рассолу зачерпни, я с рассолом буду. А ты, Полька, после обеда дрова не забудь, твоя очередь, в печку надо положить, зав тр а не растопишь. Д ед Силантий, разгораясь все больше и больше, и оттого, что с ним не хотели разговаривать, и оттого, что молчание, словно по уговору, означало всеобщее несогласие, вновь стукнул по столу. —- Кто здесь, я спрашиваю, хозяин? А? Кто вас на ноги поднял, когда мать отошла? Кто хату вам поставил, одевал, обувал? Вон вто­ рую половину отгрохал — хоть зайцев гоняй. Он говорил, все повышая голос. Манька в сердцах оборвала: — Хватит, батя. Ты, ты — хозяин. Никто тебе ничего не говорит. И что ты зря мелешь? Хата одна,— а нас вон, еще восемь девок. Б а х в а ­ лится, бахвалится... А лес вон Полька з аработ ала , ей дали. Из готового можно. Вторая половина... Нашел чем корить. Что мы с твоей хатой д е ­ лать будем? Ну, мне уж некуда, под пятьдесят, слава богу, а им-то жить надо. Клавке — двадцать, а Польке и того меньше. Им жить надо, пущай едут. Зр я ты расходился. Что они тут у тебя видят? Пущай едут. Люди едут, и они пущай. Белый свет посмотрят. Человека, может, хорошего встретят. Ты сам подумай, нечего тебе антимонии р а з ­ ные расписывать. Путевки у них получены, сколь раз в город бегали, Тахинин-то не хотел пущать. Д ед а Силантия от сытной еды разморило, тянуло в сон, он давно уже почувствовал, что на этот раз ему не поставить на своем и девки не по­ слушаются. — И правильно не хотел, вот я к новому председателю схожу,— проворчал он, выдвигая последнее, о чем думал давно: — Ну, в колхозе мало получать приходится, так што из того? Налогов нет, можно ско­ тину лишнюю развести. Себе будет и на ваши тряпки можна. Девкам-то куда разъ е зжа ть , потом они тебе понатащут сюда. Не семь, а десяток ртов станет. Замолчи, Манька, медаль у тебя есть, а все ты баба. — Сейчас на бабе, батя, весь мир стоит. — Много ты понимаешь, я вижу,— совсем вяло пробормотал дед Силантий.— Я тоже своим детям не враг. Д обр а им хочу. — Вот и пущай едут. Р а з захотели — пусть. Как сам молодой был, не думал особо. Вой нас сколько,— Манька кивнула на стол, на сестер, и дед Силантий растерялся перед такой дерзостью старшей дочери, весь как-то сник и словно уменьшился в росте. — Цыть! — ск азал он Маньке, тяжело поднимаясь из-за стола. Никто больше ничего не сказал , последнее слово, видимость отцов­ ской воли и власти должны остаться за отцом, и тогда все уладится постепенно. — Ознакомилась с вашими наметками, Парфен Иванович. В основ­ ном согласна. — А в деталях, Юлия Сергеевна? — спросил Мошканец, шевеля одутловатыми щеками и откидываясь на сцинку кресла. — Дум ае т ся мне, Осторецкому сельхозрайону ссуду на строитель­ ство следует увеличить. По крайней мере, вдвое, Парфен Иванович. — Мотивы, Юлия Сергеевна, простите? Она, недовольная его нежеланием понять, вновь пробегала глазами цифры, названия районов, и Мошканец, полузакрыв глаза, ждал . — Близость большого города, Парфен Иванович. Сейчас вон какие перемены, всего сразу не изменишь. Нужно учитывать. Хорошо иметь, назовите, как хотите, показательные во всех отношениях хозяйства. — Понимаю вас, только...