Сибирские огни, 1964, № 8

этом сейчас не стоило вспоминать, он откашлялся, стал глядеть в зал на голосующих и думать о делах. Когда расходились и по здравляли его, он смутился, ск а зал что-то невпопад, выразил готовность работать верой и правдой и прозвучало неестественно и глупо. Он хотел поправиться и только больше испортил. Стоявшая неподалеку М арфа глядела на него насмешливо-сосредото­ ченно. Он пробрался к ней. — Помню, Степана тоже выбирали. Тогда у нас собрание было осенью, прямо на конном дворе,— ск а з ал а она.— А потом его еще раз выбирали, когда колхозы объединялись. Тогда шумно было, спорили. Господи, неужто больше не увидишь, не услышишь? Ну поздравляю те­ бя, Дмитрий Романыч. Она протянула ему сильную руку, с шершавой темной ладонью. — Спасибо, Марфа Андреевна. Я тебя тоже... 12 Собрание закончилось около двенадцати ночи, и Полякову хоте­ лось побыть одному. Он вышел на улицу, по всему селу стоял гомон, му ­ жики курили у конторы, переговаривались, кое-где смеялись девушки. В дальнем конце села еще пиликала гармошка, и звонкий голос с т а р а ­ тельно выводил частушку. Полякову впервые з а весь месяц в деревне стало спокойно. Он отошел в сторону, нащупал в к а рм ан е брюк пачку помятых папирос и закурил. Д л я этого ему пришлось распахнуть полы пальто — сердитый февральский морозец мгновенно д а л себя знать. Н а д селом и д альше — бозоблачное, в звездах, небо. Откуда-то из-за конторы потягивал ветерок, дунет и стихнет. — Перед метелью’,—у с л ы ш а л он стариковский голос рядом и не стал оглядываться. — И то, кум,— ответила женщина, как видно тоже пожилая и сте­ пенная.— Мартушка еще закрутит вертушку. По-старому до февраля больше недели. У меня в прошлом году куры неслись вовсю. А сейчас хоть бы одно яичко на грех. — Кормить надо лучше, кума. — Не говори ,'дед Силантий, д ва мешка овса стравила. Или з аж и ­ рели, проклятые? Картошки жалко , самим до новины не дотянуть. — Слыхала председателя? — теперь Поляков вспомнил голос д е ­ да Силантия.— Поменьше, говорит, надо на своих огородах копаться, побольше о колхозе думать. И трудодень будет. Хочет Понежские поля распахивать. Они от войны т ак и заросли лесом. Там , дай бог памяти, под тыщу десятин — не меньше. Все пшеницей на первый год хочет за- турить, а? Вон как все расшумелись. — Д а что, кум, бабы еще с фермы говорили — боевитый. Дмитрий стоял близко, отделенный густыми, в прозрачном голу ­ боватом снегу, кустами акации. Шумно расходился по селу народ, у к ­ рытые снегом, редко-редко светились окнами хаты. — Его устами да мед пить,— раздумчиво ск а з а л дед Силантий.— З а весь мой век один хороший председатель и был, Степка Лобов. От него и Марфушка-то человеком стала. Видала, до правленцев дошла баба. А этот Митька пока што, кот в мешке. Поживем-—-поглядим. Вон он как за М а р ф у—-двумя руками. — А что, хорошо, Марфа -то бессменно на ферме парится. Т а к и надо, кто работает, того и выбирать. Н а с с тобой не выберут. Поляков застегнул пальто, сунул руки в карманы и пошел от конто­ ры вдоль изгороди из акации. Снег под ногами размеренно поскрипы­ вал. Его скоро окликнули, и он остановился — голос пока зался ему да