Сибирские огни, 1964, № 8

жесте — сила и собранность. Люсе понравилась прямота его суждений. Война отняла у Юры отца. По какой дорожке мог пойти парень без отца, а позже — и без матери? Но вот вырос, работает, учится. Умница! И теперь, едва сняв сол­ датские погоны, пошел в девятый класс вечерней школы. «Каждый день, говорит, человек должен продвигаться вперед». С того зимнего денька стали они близкими друзьями, такими, которые хоро­ шо знают, для чего им дана жизнь и что они должны сделать в жизни. ...Теперь во дворе старенького деревянного дома на Октябрьской улице в Но­ восибирске часто можно увидеть как высокий парень в светло-каричневом рег- •лане совсем по-мальчишески «режется» в снежки с розовощекой, кареглазой де­ вочкой в новеньком пальто и белом пушистом капоре.— Папка, папка...— радо­ стно кричит девочка,— ты опять промазал... опять...— И, бросаясь ему на шею, хохочет. А папа, который что-то уж очень молодо выглядит для дочери-подростка, прикладывая палец к губам, громко шепчет. — Т-с-с... видишь, Натаха, мама занимается?.. А в окне видна склонившаяся над книгами Люся. Занавеска на окне шевельнулась. Люся, видя, как «режутся» в снежки Юра и Наташка, грозит им пальцем и смеется. Накинув платок, выбегает на крыльцо: — Эй, семейство! Обедать! А потом папа — за алгебру, Наталка — за рус­ ский! Быстро! __ А гулять, Люсь?..— шутливо говорит папа.— Мы еще-е-е хотим гулять... — Хватит, нагулялись!— командует Люся.— Марш заниматься! ...Часто можно увидеть и такую картину. Отдохнув после смены, Юра в модном пальто, в белоснежной сорочке и галстуке, сняв перчатки, бережно спу­ скает по скрипучим ступенькам белую коляску, в которой, важно оттопырив гу­ бу, морщась от веселого солнца, дремлет юный гражданин города Новосибирска Андрей Юрьевич Андреев, года рождения 1963-го. За ним спускаются Люся и Наташа. Семья медленно выходит со двора. Юра бережно толкает перед собой коляску и улыбается, по-мальчишески строя рожи­ цы Андрюшке. Наташа, взяв маму под руку, трется об ее пальто щекой и ласко­ во заглядывает в глаза. Все четверо выходят на шумный, сверкающий свежим снегом Красный проспект, и встречные — кто.с улыбкой, кто со вздохом — смотрят на этих молодых, милых и, видимо, очень счастливых людей. Они идут в люби­ мый Люсин Первомайский сквер, где вот так же, держа за руку маму, сделала она первые шаги по земле, где впервые услышала «люблю»...