Сибирские огни, 1964, № 8

— Это же по чистому, хорошо обработанному пару. — В колхозе чистые пары вывели,— вздохнул бригадир. Гости побывали и на других полях совхоза. И особенно заинтересовались прирезками. Им хотелось знать, что особенного делают на тех полях. — Запущенная земля в нашем понимании,— пояснил осторожно Клима- нов,— прежде всего, засоренная земля, и не хлеба ее изматывают, а сорняки. Ну и, конечно, плохая обработка. Она, в конечном счете, тоже порождает сорняки. Поэтому самое главное — уничтожить сорняки! И тут более эффективного прие­ ма, чем парование земли, я пока не знаю... — Может быть, можно продемонстрировать? — попросил замминистра. — Тогда придется проехать на отделение «Боровое»! Оно на прирезках. Гости согласились. И вот огромное поле вдоль Полтавского шоссе площадью четыреста гектаров. Уже уложены валки. Вдали видны три комбайна, начался обмолот. Николай Михайлович рассказывал: — Эти земли перешли к нам перед весенним севом 1957 года. Поле сложи­ лось из нескольких участков после землеустройства. И тогда все они были вспа­ ханы на зябь. Но мелко. Я у бригадира узнал историю участков. Мы ведем исто­ рию каждого поля, вот и на это завели свою книгу. История оказалась незавид­ ная... Самый низкий урожай собирали именно на полях вдоль Полтавской дороги. Весной сунулись мы со щупом в несколько мест — овсюга очень много во всех слоях почвы... Чтобы спровоцировать прорастание овсюга, засевали это поле по­ чти самым последним, уже после двадцатого мая. И хотя овсюга весной проросло много, его хватило и на лето. Сеяли мы тут сортовыми семенами, перекрестным способом. Ну, словом, как и на своих старых полях; и получили... на каждом квад­ ратном метре овсюга до пятисот растений. — Неужели пятьсот? — удивился замминистра. — Даже до шестисот сорняков на некоторых метровках насчитывали. А ког­ да культурных растений бывает такое количество, то обычно урожай в полтора­ ста пудов гарантирован... Пшеницы же мы получили здесь меньше трех центне­ ров с гектара. — Ну, а потом? — заинтересовался замминистра. — Потом опять пахали на зябь, провоцировали всходы сорняков весной, но и в пятьдесят восьмом урожайном году снова нарос овсюг. А на следующий год опять засуха — овсюга еще больше... Короче говоря, за все три года вместе на этом поле мы собрали чуть побольше десяти центнеров зерна. Оставалось един­ ственное средство — пустить землю под- паровую обработку. Так мы и сделали. В шестьдесят первом году, уже после посева по пару, здесь вырос настоящий хлеб. Яровой пшеницы мы намолотили больше двадцати двух центнеров с гектара. За три года — десять центнеров, а после одного года отдыха — двадцать два! Хороша арифметика? А ведь прошлый год не очень-то благоприятный был. Область взяла центнеров по ^девять, кажется? — повернулся Климанов к секретарю обкома. Тот кивнул в знак согласия. — А у вас в прошлом году сколько вышло? — спросил замминистра. — У нас по семнадцать и три десятых. — И с прирезками? — Это же наши поля,— улыбнулся Климанов.— Вообще, за последние десять лет урожай пшеницы у нас —■четырнадцать центнеров. — А нынче сколько здесь намолачивают? — На этом поле и нынче около четырнадцати будет. Второй хлеб после чистого пара всегда хорошо родит. На некоторое время воцарилось молчание. Видимо, история этого поля не только заинтересовала их, но и заставила задуматься... Поехали по полям Южного отделения. По просторному массиву ползали шесть самоходных комбайнов. То к одному, то к другому на большой скорости