Сибирские огни, 1964, №7

Как скажешь, что ейничего не нужно, кроме него. Она низко наклонилась над утюгом. Волосы упали на глаза. Он взял у нее утюг, убрал со лба волосы, пригладил. Она не выдер­ ж а л а— жалобно моргнула. Зря он, бесполезно, ничего не нужно спрашивать. И всегда так. Он хочет ей сказать что-то нужное обоим, и не может. Всякий раз она пуга­ ется и глядит виновато, и он ничего не говорит, не может ничего сказать. От автобусной остановки Солонцова возвращалась медленно. Д вор­ ники со скрежетом счищали с тротуаров грязный, налипший комьями снег и каждого прохожего оглядывали с ненавистью, как личного врага. Дробные осколки заледеневшего снега то и дело обдавали ноги Солон­ цовой. Опять придется пальто чистить. Сегодня у нее свободный день, и она думала просмотреть всю Васину одежду и, если нужно, починить. Другой работы по хозяйству много, еще утро, нет и десяти — день длин- ный-предлинный •— ни за что приниматься не хочется. Вот если бы Митя дома ее встречал, все бы у нее закипело. Она устала притворяться. Н уж ­ но ему сказать, вот он вернется, и все сразу сказать. Как в воду... Закрыть глаза и сразу. Пусть думает, что хочет. Вот как просто, взять и все ска­ зать. Так, мол, и так, родной, вижу, опостылела тебе, надоела. Неинтерес­ но со мной. Спасибо тебе за все, а теперь попрощаемся. Она остановилась, чтобы переждать машину, и увидела, что идет совсем не в ту сторону. Машины шли сплошным потоком, месили тертый, вспухавший под колесами, снег. Она ждала и ясно представляла себе, как Митя вернется и она ему будет говорить. Он, конечно, не согласится и станет все отрицать. Она будет настаивать, она не позволит. Она так любит его, что не позво­ лит. Он — все для нее, и поэтому она не позволит. Пусть идет себе. Он ин­ женер, умный, его уважают. И дело тут такое — винить некого. Она зна­ ла, у них это временное, знала наперед. Машины шли, зеленого светофора все не было. Она стояла, сжимая в худых руках сумочку и глядя себе под ноги. Другие переходили, она никак не решалась сойти с тротуара. Один раз шагнула, тут же верну­ лась и все не могла решиться. Дмитрий, трясясь в автобусе, тоже думал о ней, думал, что слишком все устоялось в их отношениях, и она перестала его понимать. Впервые он думал о ней, как о чем-то постороннем, и с обидой. Что ж она, сов­ сем не хочет понять? Ей нужно спокойствие, постоянность всего, и ве­ щей, и отношений. Больше она ни о чем не хочет думать. А если ему оп­ ротивело, если ему не хватает именно того, чего она боится? Тогда как? Он отъезжал от дома дальше, поля, голые ракиты и березы бежали стороной, и ему становилось легче и свободнее. В автобус набились жен­ щины с мешками, корзинками, громыхали пустые бидоны из-под молока, было тесно и шумно. Борисовой позвонил директор «Сельхозмаша» Селиванов. — Что же это происходит, Юлия Сергеевна? Превосходного инже­ нера забирают. Я понимаю, вам хлопот хватает. Помогите, вас он послу­ шает, так вот тоже нельзя. — Не стоит особенно слезы лить, Артем Витальевич. Толковые р а ­ ботники везде нужны. Особенно в деревне. Область одна, страна одна — общее дело делаем. — Не понимаю вас, Юлия Сергеевна. Дело одно, и общее, как вы метко выразились, только специалисты разные. Я понимаю, политика