Сибирские огни, 1964, №7

Вон за те холмы все с немцами цапались. Покойник Матвей — плотник, бывало, начнет рассказывать, всю ночь не заснешь. Наверно, вон на тех холмах где-то взял он в плен австриячку. — Австриячку? — То-то и дело — бабу ихнюю. Они к своим приезжали, дух им под­ держивать. А дед Матвей сидит за кустом и ждет, куда они по ночному делу ходят. У них не то, что у нас — определенное место отведено и толь­ ко туда. Вот он сидит возле, зажал нос, ждет. Идет фигура. Ну, он подо­ ждал, пока она все сделает, чтобы лишнее, значит, не тащить, и хлоп — мешок на голову надернул, взвалил на плечи — и попер. Здоров был дед. Ну что, притаскивает, развернул, ан баба. Грохоту, говорят, было! Ее, говорит, лярву, пятнадцать верст пер, а она ни черта не знает. Виз­ жит по-своему: ничего не знаю, я из этого самого дома для публики, и к войне никаких отношений не могу иметь. Стирая с полотна пилы смолу бензином, Егор спросил, смеясь: — А чего в тех холмах, что они за них дрались? — То-то, сразу видно, на войне не побывал. Господствующая высо­ та. Немцы пушки поставят — и все леса под прямым огоньком. Как чуть дымок или шорох, сейчас тебе пару горячих! — Сейчас здесь будет вода, говорят, целое море. Интересно. Если бы еще жрать хватало,— и себе и, значит, для... — Гля! — перебил Петрович.— Припожаловали. Они встали, увидев ловко пробирающуюся по навалу женщину в брюках и кожаной куртке, за нею россыпью прыгало, торопясь, че­ ловек десять, в том числе и бригадир от их колхоза, здесь, на лесопова­ ле. Женщина остановилась почти рядом с Егором и Петровичем, поздо­ ровалась. Подождала своих. Она стояла на стволе только что сваленной толстой ели, балансируя руками, чтобы не упасть. Ей нравилось все во­ круг, и Егор следил за нею, полуоткрыв рот от удивления. Он даже про­ моргал, когда у нее очутилась во рту папироса, и лицо построжало, успокоилось. — Вам, Чемуков, провести собрание и разъяснить товарищам кол­ хозникам, что к сеноуборке здесь нужно закончить. Н а сеноуборку все должны вернуться в колхозы,— Егор слушал ее и не слышал, забыв и об усталости и о Польке-поварихе, которая ему нравилась.— Да, Георгий Юрьевич, там, я слышала, натолкнулись на партизанское кладбище. Пожалуйста, поручите кому-нибудь, лично проследите. Пусть пере­ несут— во-он! — на самый высокий холм. Объявим конкурс на лучший памятник партизанам и поставим. — Сделаем, Юлия Сергеевна,— сдержанно отозвался невысокий мужчина в военном кителе и в кирзовых сапогах. — Хорошо ведь, море, на берегу — монумент,— женщина легко спрыгнула со ствола ели, и вслед за ней двинулись остальные. Некоторое время до Егора продолжали долетать отдельные слова и фразы. Егор, наконец, оглянулся на своего напарника и протянул: — Вот баба! Монумент, говорит, будет. Вот это да! А хороша! Ви­ дал, какие ноги? — Дура ты. Знаешь, это кто? Борисова, секретарь обкома, понял? Хватит лясы точить, бери пилу. Пошли. Монуме-ент! , Егор нагнулся за пилой после второго окрика, все стоял, глядел вслед ушедшим, а потом все вспоминал и ни в обед, ни в ужин не обра­ щал на Польку никакого внимания. А вечером долго плескался в Острице; лето пятьдесят третьего на­ чиналось жарко, дождей с весны почти совсем не упало, и Острица сразу начала мелеть.