Сибирские огни, 1964, №7

сахар и мед, осторецкая водка, мужиков из Осторедкой губернии с охо­ той нанимали на юге и на севере, в Питере и в Астрахани. Народ рос­ лый, могутный, привыкший к тяжелому труду, к веселой шутке, сговор­ чивый и незлобивый, хозяйственный. В старое время, где бы ни бродил осторечанин, умирать всегда возвращался на родину, и где бы ни побы­ вал, всегда говорил, что краше родных мест ничего не видел и не знал. Есть от древней привязанности осторечанина к земле и в характе­ ре Дербачева, и в Степане Лобове, и в настойчивости Дмитрия, пости­ гавшего тугие науки одну за другой и, как занозу в сердце, носившего после смерти деда Матвея думу о хиреющей все больше Зеленой Поля­ не. Дмитрию Полякову и в фашистской неволе, пока голова еще была ясной, снились леса и поля Осторетчины и Зеленая Поляна, вся в виш­ невом и яблоневом цвету. Да и одному ли Полякову снились они в те годы? Ведь особо славна Осторетчина партизанами, но там, где слава, там и горе и страдания — полностью селами, районами угонялись в по­ следнюю войну бабы, старики, детишки с родных мест, и все, что могло гореть, безжалостно сжигалось, остальное — взрывалось. Давным-давно отшумели партизанские ночи, обвалились скрытые в глухих, непролаз­ ных болотах, лесных чащобах землянки. Привольны осторецкие древние леса, в глубь которых в свое время не смели забираться даже передовые отряды хана Батыя. Поднялась Осторетчина из руин, дымит заводами. Вторая послевоенная пятилетка идет. В эту весну со всех концов Осторетчины потянулись бригады по де­ сять, пятнадцать, двадцать человек к прославленным Дремушинским лесам. Ехали на машинах и подводах, плыли на катерах и баржах, со своими поварами (чаще поварихами), со своими продуктами. Все хол­ мы, возвышенности вокруг Дремушинских лесов покрылись палатками, а то и просто шалашами. Началось наступление на вековые лесные мас­ сивы, и стали падать деревья, и волки все дальше и дальше вглубь пере­ таскивали своих щенков по ночам, подвывали тоскливо, уставив осте­ кленевшие глаза на цепи костров, опоясывающие холмы. Борисова несколько раз была в Москве, летала в Ленинград, сама следила за размещением заказов, не давала покоя никому — ни в обко­ ме и облисполкоме, ни в районах. Колхозы туго перечисляли деньги, от­ крытый специально для этого счет в госбанке пополнялся не ахти как. Борисова вдобавок к шумихе, поднятой вокруг строительства межкол­ хозной электростанции, не давала покоя секретарям райкомов, предсе­ дателям райисполкомов и некоторым, особо упрямым председателям колхозов. Поступления удвоились, имелась уже сумма, позволяющая разворачивать строительство. Неожиданно случилось то, на что Борисо­ ва не смела надеяться. Для первой межколхозной гидроэлектростанции на Острице Совет Министров решил поставить все оборудование в долго­ срочный кредит. План строительства был рассмотрен и утвержден сро ­ ком на пять лет. Юлия Сергеевна внесла предложение сократить срок строительства до трех лет, но товарищи из Москвы своевременно напом­ нили: колхозы, на которые в основном ляжет строительство, должны з а ­ ниматься кое-чем и еще. На рассветах спалось особенно крепко. Егор Лобов во сне слышит з^пах сухой ромашковой травы и что-то колет ему щеку. Он мычит, елозит головой по набитой травой наволочке, переворачивается на спи­ ну и стаскивает с себя ногами простынь, и лежит в одних трусах Все его молодое тело сейчас и бесстыдно и целомудренно — как это бывает только во сне.