Сибирские огни, 1964, №7

Делалось все, что нужно, но и Дербачев, и Клепанов, и председатель облисполкома Мошканец, и Юлия Сергеевна Борисова, и другие нерв­ ничали. Они чувствовали себя частями одной машины, которую завели, пустили, и машина пошла, и пошла, и пошла. Ее нельзя было остано­ вить теперь даже при желании. И несмотря на волнения, все шло своим ходом, солнце грело, дожди лили, хотя теперь реже — в погоде наметил­ ся перелом. Степан Лобов просил бухгалтера прикинуть возмож­ ный доход. Наконец, дожди прекратились. Палило и день, и два, и неделю. В центре города от раскаленных мостовых, асфальтов и крыш несло су­ хим зноем, каштаны в парках стояли с обвисшими мягкими листьями. У Васи, все дни пропадавшего на берегу Острицы, дважды облезала ко­ жа. В конце июля Солонцова взяла отпуск. Раньше Дмитрий собирался отдыхать вместе с женой, решение пришлось переменить. Селиванов, после возвращения Дербачева из Москвы, словно белены объелся, требовал завершения работ над ком­ байном к сроку, камнем висел над ними, и они, вся группа, почти не вы­ ходили из цехов и мастерских. Дербачев привез разрешение из главка на продолжение работ. На заводе только и говорили о комбайне. Капица, руководитель группы, забыл о сне. Худой, с еще более заострившимся носом, заросший редкой рыжей щетиной, с воспаленными круглыми гла­ зами, он как-то пожаловался Дмитрию, что по ночам совсем не спит, мучают кошмары, жена сердится и даже прогнала его спать на диван. Капица сидел у стола и жадно курил. — Слишком упрощенное решение,— упорствовал Дмитрий над схе­ мой подающей трансмиссии. Последние дни ему казалось, что именно здесь просчет, и масса должна подаваться в приемник уже достаточно рыхлой, и разрыхление должно происходить именно на трансмиссиях, а не в самом приемнике. Капица часто заглядывал к нему через плечо и посмеивался, скре­ бя подбородок: — Ты же понимаешь! Мы не ракету делаем, а машину, которая с землей будет дело иметь, не со звездами. — Если удастся решить проблему рыхления до барабана... — Вы только послушайте его — он сказал новость! Бьюсь который день,—-фыркнул Капица и взял Полякова за пуговицу...— Нет, ты ска­ жи лучше, из чего я должен конвейер сочинить? Ты себе думаешь или нет? Где у меня автоматика? Где обещанный цех? — он подергал пуго­ вицу, пробуя ее прочность.— В этой лавочке только кастрюли лудить, а не конвейер запускать. Серийный выпуск! Сметы опять в главке-— фьють! — Капица щелкнул пальцами. -—- Утрясется, Яков Клавдиевич. Для крестьянина такая машина — золото. — Ты же понимаешь, золото! Пока она золотом станет, с тебя семь шкур сойдет. Н а моем веку— не один такой «гробокопатель». Я одно время, эге, какие штучки делал. Капица не договаривал, какие именно он делал «штучки», но все знали, что до «Сельхозмаша» он работал в военной промышленности, и осторецкий «Сельхозмаш» иронически называл «местечковой синаго­ гой», в которую он попал за грехи «для очищения души». Дмитрий любил Капицу, быстрого деятельного человека, грустно и едко подтру­ нивавшего над всем на свете, включая себя и пышную усатую Раечку, с которой он прожил без малого двадцать лет и которой побаивался. Конструктор Капица блестящий, нечего говорить. Даже он, Поляков, со