Сибирские огни, 1964, №7

будь, по-ученому. Коммунизм, дескать, провозглашает равенство, но не могут быть никогда равными грешник и праведник. Коммунизм хочет построить рай на земле, а верующие должны заботиться только об од­ ном: как бы попасть в рай после смерти. Словом, разбил коммунизм по всем линиям. А село неграмотное, бедное, земли у них неважные, еле концы с концами сводят. Ни о каком коммунизме там раньше и слыхом не слыхали. А если и слышали, то уж совсем не то, что поп им рассказал. А он все не успокаивается: громит коммунизм и громит. Как взберется на амвон, так и открывает огонь из всей своей научной тяжелой артилле­ рии. В конце концов донял все-таки наших венгров. Стали они интересо­ ваться. За .что поп так честит этот самый коммунизм? Вещи-то вроде аппетитные: все равны, рай на земле... Ну, самые любопытные давай расспрашивать знающих людей, потом другим рассказывать... Словом, теперь у них там крепкая ячейка. Сколько листовок туда ни кинем, все мало. Вот ведь до чего ученый поп доборолся! Мы рассмеялись. . — Ты еще, Бела-бачи, про дезертиров скажи, — напомнил Шан­ дор.— Они ведь тоже в том селе. — Да тут их кругом уйма. Вылавливают, вешают, новые прибега­ ют. Жить— не живут, и умирать — не умирают. На чердаках, в норах земляных, как кроты... А эти, в селе, здорово устроились. Ходят куда хо­ тят, с жандармами за ручку здороваются. — Как они сумели? — Пост ПВО создали. Форма, оружие, бумаги какие надо. — Даже бумаги? — заинтересовался Комочин. — А, были бы деньги. Люди достают такие справки— хочешь смей­ ся, хочешь плачь. Вот так и живут солдатики. Двое гуляют, а один у те­ лефона сидит, вроде дежурит. Только телефон у них пустой, одна види­ мость. Что в него говорить, что прямо в столб — один черт. Шандор взглянул на ручные часы: — Мне идти... После его ухода капитан снова завел разговор о тех дезертирах: — И давно они живут в селе? Уж не задумал ли подселиться к этому посту ПВО? — Что-то около двух месяцев. Аги говорила, в чарду вот солдатики зачастили, как бы глупостей не наделали. А так могут свободно проси­ деть до конца войны. Чем ближе фронт, тем больше неразберихи... Слу­ шай, а вот с бровями твоими придется что-то сделать — здорово запоми­ наются,— неожиданно обратился Бела-бачи к Комочину.— Сбрить, что ли, с переносицы? Я насторожился. Если ничего нельзя вытянуть из капитана Комочи- на, то, может быть, проговорится Бела-бачи. Но он разочаровал меня: — Хотя бог с ними, с бровями... Давайте-ка лучше я вам расскажу, что тут у нас делается... Куришь? — спросил он капитана. — Нет?.. От­ личные гости, побольше бы таких гостей. Кофе не пьют, табак не курят. И он стал рассказывать, попыхивая трубочкой. Поздним апрельским вечером, когда уже начинало смеркаться, в дом к Лайошу Варна, отцу Шандора, пришел незнакомец. Варна только что вернулся домой,— он работал нормировщиком на орудийном заводе — не успел еще помыться и поесть. Нельзя сказать, чтобы он особенно об­ радовался незваному гостю. Но гость есть гость, даже незваный и поздний. Варна пригласил его к столу, как велит венгерский обычай, однако незнакомец сесть за стол отказался и попросил хозяина выйти с ним на улицу, посидеть на ска­