Сибирские огни, 1964, №6

Горизов собрал, наконец, свою ручку и смотрел прямо на Борисову. В узких глазах, полуприкрытых тяжелыми веками, затаилась усмешка: «Держитесь, держитесь, не срывайтесь. Все в порядке», — прочла Юлия Сергеевна в его взгляде и наклонила голову. Голосуют'. Пятеро «за», трое из присутствующих воздерживаются. В гардеробе Юлии Сергеевне помогает старая Савельевна. — На улице знобко еще, — говорит гардеробщица. — Рано вы на легкое пальто перешли. —- Да, да, — машинально отвечает Юлия Сергеевна и выходит. Ее сразу охватывает сыростью, ветром. Что ж, право сильного. Она не обижается на Дербачева. На его месте она поступила бы так же. Борьба есть борьба. И себя ей не в чем упрек­ нуть. Его путь — ложный. Она оттянула узел шейной косынки, на ветру трудно дышать. Убеж­ дения убеждениями, а попробуй загони чувства в панцирь. Дербачев ей нравится, она почти завидует ему. Дербачев ничего не знает. Он увлечен своими идеями, своими химерами и ничего не знает. И она не может чест­ но и открыто, как он сегодня, сказать ему: «защищайся». Юлия Сергеев­ на вспомнила тяжелые припухшие веки Горизова. Предупредить Дерба ­ чева? Безумие. Ничего она не выиграет, не выиграет и Дербачев. Лучше ничего не знать. Другой вопрос - г как? Несомненно, он умный человек, но горяч, сама того не желая, она лишь ускорит развязку, и без того близ­ кую. Пусть она с ним не согласна, она не решилась бы на такой шаг. Но и противник может заставить собой восхищаться. В молодой подстриженной липе напротив шумели воробьи. Растре­ панными комьями они срывались вниз, падали на землю, взлетали, и опять начиналась отчаянная потасовка. Юлия Сергеевна хотела пересесть на другую скамью, слишком воробьи шумели. Встать не хватало ре­ шимости. Она сидела на скамье в городском бульваре. В песочнице напротив играли дети, маленькая нахохленная старушка ревниво охраняла детскую коляску, все время поворачивая ее козырьком к солнцу. Юлия Сергеевна прикрыла веки. Сильно пригревало солнце. Никуда не идти, ни о чем не думать, нечего не решать. Пусть движется само со­ бой, без ее участия. Сидеть вот так — и чтобы грело солнце, смеялись и кричали дети... — Юлия Сергеевна, вы? Что вы тут делаете? Дербачев стоял с непокрытой головой в расстегнутом светлом пальто. Косые вечерние тени падали от деревьев, песочница опустела. Сухонькой нахохленной старушки с колясочкой тоже не было. — Дышу озоном, Николай Гаврилович. Садитесь, дышите. А то вид у вас неважнецкий, далеко не победный. Дербачев грузно опустился на скамью. — Еще одна такая победа, Юлия Сергеевна, и у меня не останется солдат. — Лестно слышать от вас. Горжусь. — Э, бросьте, Юлия Сергеевна, на моем месте вы расправились бы круче. Нельзя иначе._ Солнце зашло, в неверном предвечернем свете один за другим зажи ­ гались уличные фонари, тревожно и вызывающе кричали гудки паровозов. Все слова были сказаны, и уже ничего нельзя изменить или добавить, они знали это и молчали, и не хотели нарушить молчание, не хотели ухо- в . «Сибирские огни» № 6.