Сибирские огни, 1964, №6

— Егорова, то есть Иннокентьева, вы хорошо подумали? Вы не хо­ тели бы помириться? — Нет! — поспешила ответить маленькая женщина.— Нет, нет и нет! — Нет! — отрезал мужчина, и маленькая женщина сказала: — Вот видите! Видите! — и опять заплакала .— Изверг! Он давно рад! — говорила она сквозь слезы.— И слава богу, слава богу,— она до­ стала скомканный мокрый платочек. Поднявшись из-за стола, суд выносит постановление «Брак считать расторгнутым...» и с ходу приступает к следующему делу. Дмитрий По­ ляков, сидевший в четвертом ряду, у самого прохода, начинает усиленно тереть ладони. — Слушается дело № 2 о лишении права материнства,— читает судья привычной скороговоркой,— Солонцовой Екатерины Григорьев­ ны... года рождения, токаря завода... проживающей по... Секретарь суда снизу делает Ананьевой какой-то знак, та не заме ­ чает и продолжает читать, напирая на «о». Дмитрий успокаивается, ос­ тавляет руки в покое и внимательно слушает. Он пришел к самому нача­ лу, он так и не смог уговорить Солонцову, и теперь ему оставалось лишь ожидать, как будут развиваться события дальше. Мимо него прошли разведенные — он впереди с безразличным серым лицом, она вслед за величественной мамашей, заплаканная и жалкая , с мокрым платочком в кулаке. Они вышли, и стало тихо, если не считать надтреснутого, окаю­ щего голоса судьи. Дмитрий сидел и слушал. Он весь сжался и слушал. Он медленно разглядывал людей, сидящих в зале. Судью — немолодую женщину с одутловатым лицом, заседателей. Обыкновенные человече­ ские лица, натруженные руки. Люди как люди, как большинство вокруг. Все будет хорошо. Все устроится. Дмитрий опять сильно потер ладонь о ладонь. Спокойно, старик, спокойно. Тебе далеко не двадцать, и ты сам понимаешь, сейчас не вре­ мя пороть горячку. Ты себя знаешь. Тебя крепко пришибла война, и ты с трудом сумел разогнуться. Не сразу, с огромным трудом ты сумел разогнуться. Не забыл? Этого не забудешь. И сюда ты пришел потому, что и через десять лет война продолжает убивать людей: если вовремя не спохватился, человек может пропасть. Дмитрий перестал тереть ладони и, весь напрягаясь, старался не пропускать слов судьи. Судья кончила читать, проведя по глазам припухлой ладонью, под­ пила голову, посмотрела на секретаря суда. Та тихо, неслышным в зале голосом что-то объясняла. — Надо было предупредить,— услышал Дмитрий тяжелый окаю­ щий голос. — Узнали совсем недавно,— робко сказала секретарь, оправдыва­ ясь,— Я не успела. Судья недовольно кивнула ей, повернула голову к заседателю спра­ ва, Сковородину, затем влево, к знатной звеньевой пригородного совхо­ за Мигуновой — женщине лет тридцати пяти, со спокойным простым ли­ цом и большими красными руками, они по-крестьянски чинно все время у нее на коленях. Мигунова в ответ испуганно прошептала «согласна», и судья удовлетворенно кивнула, вспоминая, что в этом деле заинтересо­ ван обком. Она сейчас не помнила, кто именно говорил, но сам факт креп­ ко врезался ей в память. Посовещались, суд не счел возможным откладывать разбор дела и, ознакомившись с фактами, предоставил слово обвинителю, невысоко­ му мужчине с большими залысинами, говорившему плавно, без какого- либо центрального стержня, но убедительно, конкретно. Голос обвини­