Сибирские огни, 1964, №6

— Д а нет, хватит. Тетя Глаша, румяная, пахнущая теплом, принесла новую тарелку блинов и сказала, что ее покойный муж любил закусывать блинам» горькую. Дмитрий, прихлебывая кофе, вежливо ей кивнул. — Знаешь, я как-то думал о твоей матери, Дмитрий. Жизнь давно оборвалась, а память осталась. — Вы ее знали? — Никогда не видел, а знать — знал. Правда, странно? Вот ее нет. погибла. Представить, если бы жила.. . Взять сейчас, спросить: «Ну, как ты, Галина Ивановна, довольна?» Что бы она ответила? Дмитрий помедлил. — Не знаю. Мать была врачом, она любила людей, действительно очень простая. Ужасалась болезням, у детей особенно. Очень хорошо помню, передничек у нее еще такой клеенчатый был. Иногда задумаюсь, кажется, вот-вот войдет: «Дима, кушать! Пожалуйста, не забудь рук вымыть». — Знала бы о тебе мать сейчас, интересно... Что бы она сказала- Дмитрий поднял голову, медленно опустил вилку с недоеденным блином на тарелку, вытер руки о салфетку. — Разрешите, я закурю? — спросил он. — Пожалуйста, бери, вот,— Дербачев сам зажег спичку, поднес, бросил в пепельницу и поглядел, как она догорала. Было бы смешно ду­ мать иначе. С самого начала Дербачев знал. Знал, зачем он, Дмитрий пришел, знал и оттягивал разговор, усадил за кофе... «Что бы она ска­ зала, если бы все знала о твоей жизни?» Мать все понять могла... Boi она — моя жизнь, на ладони. Досталось в войну, до сих пор не мог\ опомниться, дорог каждый час тишины. Работаю, учусь, редко хожу на, собрания. Дербачев ходил по комнате, тетя Глаша убирала со стола. Дмитрии не заметил, когда Дербачев щелкнул выключателем, в комнате стало свет ло и уютно. Дербачев думал о семье, сын недавно прислал письмо, непо нятное и тревожное, во многом недосказанное, причина недосказанно­ сти Николаю Гавриловичу ясна. Дербачев любил сына, ему было боль но, тот в чем-то усомнился, заколебался и встревожился под тяжестьк слухов. А слухов не могло не быть. Дербачев слишком хорошо знал прош лое свое окружение. И еще Дербачев думал о Юлии Сергеевне Борисо­ вой. Подготовка к областному совещанию по сельскому хозяйству ш;п полным ходом. Юлия Сергеевна после расширенного и бурного бюро об­ кома на прошлой неделе словно бы и приняла программу Дербачев:п только от дальнейшего сближения уклонялась, сам он в разговорах с ней чувствовал упорное внутреннее сопротивление. Последнее время он слишком много думал о ней. Нужно отдать ей должное, она умно отстаи вала свою точку зрения. Не учла только одного: колхозы нищи, драть с них еще одну шкуру просто немыслимо. Впрочем хотела ли учитывать? Так-то ее план хорош, нужно обязательно проверить, продумать. А вдруг Москва расщедрится и отвалит? Действительно, вся область сразу пре­ образится. В пойме Острицы можно создать крупные животноводческие хозяйства с высокой механизацией. Взглянув на потемневшее, напряженное лицо Дмитрия, Дербачев подошел к окну, задернул штору. Ему стало стыдно — за чужой жизнью, может быть, бедой, он наблюдал беспристрастно и холодно, как сторон ний. С каких пор за ним привилось такое? Пригласил человека, поит ко­ фе, угощает блинчиками и выворачивает душу наизнанку, а знает о нем. по сути дела, с чужих слов. Понять было трудно, чертовски трудно. Судьба Дмитрия Полякова не укладывалась в известнйе Дербачеву каноны. Интерес к Дмитрию'