Сибирские огни, 1964, №6

и очень внимательный, страстный книголюб и страстный спорщик в оценках книг— на заводе он возглавлял литературный кружок и сам пописывал стихи, их при случае печатала «Осторецкая правда». Солонцова вошла в завком буднично и просто, ей нездоровилось последние дни, и она уставала сильнее обычного. Она не могла предпо­ ложить, какой оборот примет разговор. Мало ли зачем вызывал Егор Максимович, она как-то просила помочь с углем и еще подавала ж ало ­ бу на сменного мастера инженера Сковородина. Взъестся такая зараза , ничем ты от нее не отбояришься. В позапрошлом месяце он срезал по ее нарядам чуть ли не треть, не засчитал неурочное время, и она недо­ получила больше трехсот рублей. Она вошла к Егору Максимовичу, по­ правила косынку и остановилась перед столом. — Здравствуйте,— сказала она.— Звали, Егор Максимович? — Звал. Садись, Солонцова, садись. Тут... Эхм... разговор деликат­ ный у нас. Скажи, у тебя сын? Солонцова села, с веселым любопытством подняла голову. — Будто вы не знаете. Скоро десять сравняется. — Не знаю,— сказал Егор Максимович с досадой.— Конечно, не знаю. И ты бы не знала на моем месте, рабочих тысячи, у каждого дети. Небось, запамятуешь. Твой в каком классе? Солонцова, перестав улыбаться (Егор Максимович всегда вызывал у нее смешливое чувство, с тех пор, как напечатал в «Осторецкой прав­ де» веселую басню про филина и свет), настораживаясь, медленно ответила: — Учился в третьем. — Учился? — Егор Максимович спрятал в ящик стола бумаги, встал, заходил по комнате. Она следила за ним, поворачивая голову.— Нехорошо, Солонцова,—сказал он строго и негодующе и более высоким голосом повторил:—Нехорошо! И, вообще, мне хотелось сказать тебе. Очень ты замкнута, не доверяешь товарищам по коллективу! Почему? — А что мне им доверять? — назло ему в тон отозвалась Солонцо­ ва.— И к чему вы, Егор Максимович? Он остановился, взгляды их встретились, и ему стало неловко убеж­ дать и обличать. В глубине души он считал себя поэтом, а может, и был им, и хотел сейчас постичь душу этой женщины, без казенных вопросов, только силой своего восприятия и интуиции. Встретив ее прямой в р аж ­ дебный взгляд, смутился. Его звали «Егор Максимычем», но ему только через два года должно было исполниться тридцать. Он учился когда-то с Солонцовой в одной школе с разницей в один класс. — Вот что, Солонцова, давайте начистоту. — Давайте, Егор Максимович. — Не будем пороть чепухи. — Не будем, Егор Максимович. — Почему ваш сын Вася Солонцов бросил школу, товарищ Со­ лонцова? Она вся взъерошилась, словно выставила невидимые раньше иглы. • — Бросил и — все, — сказала она, — кому какое до этого дело? — Всем нам! — еще повысил голос Егор Максимович.— И твоему коллективу, и твоему государству. Мы должны воспитывать подрастаю­ щее поколение духовно и физически, личность у нас должна развиваться гармонически, товарищ Солонцова. Вам никто не позволит, чтобы буду­ щий член нашего... — Слушайте, вы,— сказала она, зло кривя рот и сильно щурясь,— не лезьте ко мне, ради бога. Проживем как-нибудь своим умом. Только потому и звали? — спросила Солонцова и встала, взявшись сильными, грязными пальцами за край стола.