Сибирские огни, 1964, №6

— Под свою подстелить находишь. У Лобова сжались губы. — Так то своя, товарищ секретарь. Свою у меня и кормить есть чем. Дербачев сердито кашлянул, обходя натекшую в проходе и загу­ стевшую на морозе лужу,— этот хитрющий, кажется, всегда спокойный мужик явно над ним подшучивает. — Свою, говоришь? А они вот — чьи? — Так их много. Здесь на ферме двести семьдесят, а ферм в колхо­ зе сейчас пять. Поди, уследи в таком хозяйстве. — Ладно, Лобов, шутить потом будем. Серьезно, ничего придумать нельзя? — Делаем, Николай Гаврилович. В Воронцово, в третьей бригаде опилки выручают, там у нас своя лесопилка работает. А здесь так. Скота много, соломы нет, какая есть — на корм. — Полы нельзя набросать? — спросил Дербачев.— Захотеть надо, вот так, с небольшим наклоном для стока. Недолго и недорого. Ну, чего ты смотришь? — неожиданно обратился Дербачев к широкорогой корове, выставившей голову из-за перегородки и внимательно глядевшей на лю­ дей. Корова тряхнула головой, стала тереться шеей о перекладину. — Ишь ты, понимает,— засмеялся Дербачев, вспоминая давнее-дав- нее и стараясь не потерять нить разговора. Собственно, он приехал к Л о ­ бову по другому вопросу и на ферму зашел случайно. — Полы... А вы знаете, Николай Гаврилович, сколько у нас в том го­ ду на трудодень упало? В деньгах-то — по семнадцать копеек. — Мало. Виноватого ищешь? Лобов пожал плечами и невесело усмехнулся. — Я не прокурор, чего искать. А если прикинуть, интересно получа­ ется, товарищ Дербачев. Вот, например, такое. Будет хлеба родить хоть в два раза больше, все за десять лет вперед отдать за долги нужно. До последнего килограмма, все до последней полушки, картинка? — Лобов опять пожал плечами.— Кто знает, где виноватый. Мы? Вроде не за что нас винить. А государство — тоже... При чем оно, если война была... — Ну, знаешь ли? — рассердился Дербачев,— Никто от вас не тре ­ бует и не потребует до последней полушки сразу. Постепенно рассчитае­ тесь. Государство жить должно,— Дербачев вспомнил о своей докладной в ЦК и Сталину и замолчал. Широкорогая корова, шумно принюхиваясь, потянула к ним морду, глядя умными большими глазами. Дербачев по­ чесал ей между рогов, и корова от удовольствия полуприкрыла глаза, по­ казала зубы. — Смотри, нравится ей. — Хорошая корова, отец породистый, холмогорский. Дербачев отряхнул руку, корова поглядела на людей и замычала. — Корму просит. В корм молоком заливается. — Ладно, Лобов. Пойдем, поговорим где-нибудь. У меня дело к тебе. На выходе из коровника Дмитрий разговаривал с доярками. Он взглянул на председателя, перевел взгляд на Дербачева, и Николай Гав­ рилович вдруг узнал его, останавливаясь, протянул руку. — Простите, пожалуйста, кажется, Поляков с «Сельхозмаша»? Не ошибаюсь? — Нет, товарищ Дербачев. Здравствуйте. Еще раз. ■— Узнал вас по портрету с заводской Доски почета. Вы что здесь? — В отпуске. Решил дядьку навестить, у меня мать родом отсюда. Дмитрий замолчал, слегка смущенный и встревоженный, не понимая, почему Дербачев так пристально и внимательно его изучает? — Слышал о вашей матери, сам ей обязан многим. Очень рад зна ­ комству. Позвоните как-нибудь, встретимся.