Сибирские огни, 1964, №6

— Что? Как не пойдешь? — больше от неожиданности переспросила она и присела рядом, взяла мальчика за плечи, повернула к себе и за­ глянула ему в глаза. — Я тетради пожег и книги. Не пойду больше. — Подожди,— остановила она, темнея в лице и как-то сразу поста­ рев.— Подожди,— не сдержавшись, со злом крутанула она сына за ры­ жие вихры и, увидев его сухие колючие глаза, сразу опомнилась и отпус­ тила,—Почему не пойдешь? Что за новости—учебники жечь?—Она уви­ дела в углу пустую сумку и покачала головой.— Ведь они денег стоят. Вася поднял голову и поглядел смелее. «Смотри ты !— удивилась женщина.— И когда он успел стать таким вихрастым и рыжим?» — Вырасту и заработаю,— сказал он,— Только ты не ругайся, мам. Я заработаю даже раньше, а потом уже вырасту. А в школу больше не пойду. — Да что случилось хоть, горе мое? Обидели? — Да... — Кто обидел? Мальчик, сжав губы, молчал. Она поняла, у нее сразу опустились руки,вся она как-то погасла. — Ладно,— сказала она тяжело.— Не ходи, проживем. Проживем без них. Ладно, будешь дома, а подрастешь, найдется тебе дело. — Спасибо, мам. Ты все равно лучше всех,— сказал он упрямо, не поднимая глаз. Она подхватила его на руки, унесла в другую комнату, и он бры­ кался и говорил, что не маленький. Она раздела его, уложила в постель, он быстро уснул — намаялся, ожидая. Она все сидела рядом и потом тоже уснула, опершись о спинку кровати. На кухне догорали дрова в плите и шипел чайник. Из угла выбежала мышь, встала столбиком, свесив передние лапки, пошевелила усами и носом. Затем стала взбираться по венику, взобра­ лась на торец черенка, посидела и по небольшому углублению в стене осторожно и ловко поднялась к полке, заставленной банками, мешоч­ ками с крупой и мукой. Солонцовой ничего не снилось, только ей было очень трудно ды­ шать, взявшись за грудь, она тяжело всхлипывала. 12 На рассветах от дикого мороза ошалело гудели телефонные стол­ бы, конские кругляки на дорогах подскакивали на метр. В полях стояла мертвая тишина. Стоило свернуть в сторону, войти в белый неподвижный л ес—и картина менялась. Нет-нет, и прозвучит шорох — осыплется снег. Нет- нет, раздастся живой звук: дятел тронет морозное дерево, или клест об­ ронит сосновую шишку, или в последний момент, не разбирая кустов, рванется от голодной лисы длинноногий беляк, пойдет отмахивать по лесу широкие сажени. А то, не обращая внимания на потоки сыплюще­ гося сверху снега, пройдет по привычному маршруту лось — в послевоен­ ные годы они появились в окрестных лесах невесть откуда, понемногу расплодились и теперь, ревностно оберегаемые законом, попадались все чаще и, непуганые, не очень-то сторонились людей, нещадно объедая колхозные стога. Лобов как-то за одним из них гнал верхом. Дмитрий любил лес не меньше поля, и особенно на рассветах. Он вставал затемно, задыхаясь от сухого мороза, уходил на лыжах, прямо ? через Острицу до опушки всего полчаса быстрой ходьбы. Долго плутал по лесным полянам, утопая и проваливаясь в сугробах, возвращался в