Сибирские огни, 1964, №6

чтоб в дальнейшем теоретикам не при­ ходилось ломать голову и спорить?). Но можно ли «изобрести» ж анр ? Мож­ но ли вырвать историю научно-художе­ ственной литературы из общей истории литературы ? Это — упрощение, с которым нельзя согласиться . Научно-художественная литература возникла не вдруг и не только при жур­ нале «Новый Робинзон». В отличие от К . Андреева многие авторы и теоретики научно-художественной литературы (А. Ш аров , А . Ивич, Н . Михайлов , Л . Успен ­ ский) причисляют к научно-художе­ ственной литературе кни ги А . Ферсмана для детей, а К . Андреев, в силу выска ­ занного им принципа, не причисляет. Е с л и следовать принципу К . Андреева, придется отрицать существование науч­ но-художественной литературы за рубе­ жом или притаскивать ее за уш и к тра­ дициям «Нового Робинзона» , а ведь мы прекрасно знаем классические образцы зарубежной научно-художественной ли ­ тературы , возникшей на почве собствен­ ны х литературных традиций: романы По­ ля де Крюи, «Боги . Гробницы . Учены е » К. Керама, «Затерянная пирамида» М. Го- нейма, «Путешествие на «К о н -Ти ки » и « А к у -А к у » Т . Хейердала и т. д. и т. п. В поисках истоков научно-художе- ственной литературы мы могли бы рас­ смотреть отражение научно -практиче ­ ских вопросов в народном поэтическом творчестве, в древнейшем эпосе, в ан­ тичной литературе, вспомнить Н . Буало , М. В . Ломоносова, •К . Э . Циолковского. Но между художественной и научно -ху­ дожественной литературой существует другая , более органичная связь , на кото­ рую редко обращают внимание. « Т и т освободил место, и Левин пошел за ним. Трава была ни зкая , придорож­ ная , и Левин, давно не косивший и сму­ щ енный обращенными на себя взгляда­ ми, в первые минуты косил дурно, хотя и махал сильно. Сзади его послышались голоса: — Насажена неладно, рукоятка вы ­ сока, вишь, ему сгибаться к а к ,— сказал один. — Пяткой больше н а л я га й ,— сказал другой. — Ничего, ладно, настры кается ,— продолжал старик .— В иш ь , пошел... Ш и ­ рок ряд берешь, ум аеш ься ... Хозяин , нельзя , для себя старается! А вишь, под- рядье-то! За это нашего брата по горбу, бывало !» Я нарочно взял этот общеизвестный отрывок из «А н н ы Карениной» , чтобы не объяснять, какую роль он играет в структуре романа, в развйтии характера Левина . А вы обратили внимание на то, что заодно мы получаем и некоторые сведения о процессе косьбы ? Не торопи­ тесь обвинять меня в вульгаризации , я прекрасно знаю, что такой цели перед собой Л . Толстой не ставил , что, прочи­ тав эту сцену , косить мы не научим ся . И все-таки мы узнаем, что р уко ятку косы надо подбирать по росту, нажимать не на нос, а на пятку косы, ш ирину ряда со­ размерять с силами, а подрядье не остав­ лять . В описании рядом с людьми фи гури ­ руют и трава, «низкая, придорожная», и рукоятка косы. А у Золя вы можете встретить детальнейшее описание овощ­ ного ры н ка в Париже. Гюго на многих страницах рисует городскую клоаку ... Такие примеры неисчерпаемы. Человек — не абстракция, он суще­ ствует в мире вещей и явлений , живет в постоянном взаимодействии с ними, с природой, именно потому он и стал че­ ловеком. Нельзя , невозможно вырвать его из этой взаимосвязи, изобразить от­ дельно. Поэтому в каждом литературном произведении можно выделить два пла ­ на, которые можно назвать «человече­ ским» планом и «предметным». Это ус ­ ловное выделение, так как эти два плана в действительности разорвать нельзя, как нельзя оторвать человека от пред­ метного мира. Они взаимопроникают, они непременно строятся один на основании другого. Но роль их в произведении неравно­ ценна. В ы сами скажете, что мебель Со- бакевича — это часть характера Собаке- вича, и сама по себе она ни художника, ни чи тателя не интересует. В художе­ ственной литературе «предметный» план обычно имеет чисто вспомогательную ф ункцию , хотя и при этом мы незаметно познаем ты сячи важных и неважных де­ талей быта , науки и техники. В романе о современности это, как принято сейчас говорить, избыточная информация , хотя ее необходимость и оправдана художе­ ственно. Но пройдут годы, и о ручной косьбе мы будет узнавать , в частности, по роману Л . Н . Толстого, к ак сегодня по гомеровским поэмам мы узнаем о чертах ж изни древних греков. И ту т надо сделать очень важное за­ мечание, прямо касающееся темы разго­ вора: «предметный» план , я в ляя сь орга­ нической частью искусства , развертыва­ ется средствами искусства, т. е. выра­ жается в образной форме. Это видно да­ же из нашего маленького примера. Ведь приемы косьбы (именно это составляет «предметный» план нашего отрывка) не объяснены автором, мы узнали их из об­ становки, конкретно-чувственно воспри­ нимая сцену сенокоса, слыш а реплики присутствующих , как бы наблюдая ра­ боту Левина . Но художественная литература — не научно-художественная, «предметный» план ее, каким бы богатым он ни был, воспринимается как нечто второстепен­ ное. При каких же условиях он будет восприниматься в первую очередь, как главное?