Сибирские огни, 1964, №5

А кто вон там? Вон там у края самого? Ах, что-то койки меркнут и рябят... Спи, парень, спи. А я поверю заново, что на рассвете в бой не протрубят. А мне не спать... Усну, поймите, разве я, хоть и дневальный издали грозит, когда солома в наволочке бязевой запахнет и ребристо заскользит? Я унесусь к задернутым порошею, как эти звезды синие, годам, и строгому казарменному прошлому почти наивной нежностью воздам. * * * Что тут? Мох покрывает булыжины. Ветер, ветер порой — не вздохнуть. И земля каменистая выжжена здесь, конечно, не солнцем отнюдь. Только лица у нас — не каменные, но когда наступает черед, вырастают ракеты из пламени, а под ним — камень шлаком течет. Не смыкаем тревожные веки мы, и когда настает тишина, те ракеты нам кажутся вехами, по которым ступает она. Тишина... Золотистые крапинки на ракетах, сказавших свое. Тишина... Ни единой царапинки на глубоком безмолвьи ее. Небо, небо ничем не запятнано, разбрелись облака, как стада. Тишина... Как весной сорок пятого, даже тише еще, чем тогда.