Сибирские огни, 1964, №5

— Зачем ты это? — не выдержал Дмитрий. — Кому хуже делаешь? — А тебе что за дело? — У тебя ведь ребенок. Солонцова поглядела на Дмитрия, длинно и старательно выругалась. Она была сейчас неприятна, и Дмитрий встал, потянул пальто с вешалки. Когда он стал одеваться, женщина опустила голову на стол, на руки — ей хотелось плакать. «И пусть... пусть уходит. Лучше сразу. И для Васьки лучше. Нечего душу мальчонке бередить. Надумал вон — платье купить, дяденьку ему надо. Купим, всё, сынок, купим. Только никого нам не нуж­ но, никакого дяденьки. Без него проживем. Ходит, ходит, всю душу вы­ мотал. Все знает ведь. Ему, конечно, не все равно, кто отец ее сына, про себя-то, небось, думает, нельзя об этом не думать, а ходит. И никогда ни­ чего не спрашивает. Почему? Что за человек? Не могу ж е я ему нравить­ ся. Ходит, ходит. И зачем человеку столько муки? Не должно так быть... Пусть бы никто не трогал. Ну выпью, ну кому я мешаю? Я же тихо». Дмитрий стоял в расстегнутом пальто, с шапкой в руках и смотрел на нее. Помогая себе руками, Солонцова тяжело встала. — Вот что, — сказала она. — Не ходи ты сюда больше ради бога. Слышишь? Не ходи! Придешь — выгоню к чертовой матери! Так и знай— выгоню! Вот посмо... — Не кричи, мальчишку напугаешь. Солонцова на полуслове умолкла, впервые видела она его таким рас­ серженным. — Заступник нашелся. Знаем мы вас, и катись к... — Ухожу, — сказал он и, не прощаясь, вышел. Она не успела еще раз обругать его, поглядела на горку выстиранного белья. «Не придет больше», — подумала она, устало опускаясь на табурет­ ку, ноги как-то сразу отказали. Нет, она сейчас как никогда трезва и, вероятно, понимала то, чего не понимала раньше и в чем не хотела признаться. Она успела привыкнуть к Дмитрию, а может, она еще и надеялась. Он не понял, и пусть больно, и совсем все равно. Оборвалось — и ладно, ничего ей не надо. (Продолжение следует).