Сибирские огни, 1964, №5

еще не умеем соразмерить наши желания, пусть даже и благие, с наши­ ми возможностями. Фантазия — вещь хорошая и нужная, против этого вряд ли кто будет возражать. Я не стану называть имен, просто пример приведу. Не так давно группа художников внесла в обком, —• сразу под­ черкиваю, интересный, — проект нового художественного оформления Осторецка. Заметьте себе, товарищи, не одного дома или там площади, а всего города, как вы знаете, города немаленького. Правда, интересно? У нас состоялся долгий, и обстоятельный разговор, выяснилось много странного. Товарищи, например, утверждают, что станковая живопись себя изжила, и нам еще .придется с ними разговаривать. Они заранее предупредили, что будут добиваться своего, а вот того, во сколько станет, они не подсчитали. Десятки и десятки миллионов рублей. Четверть сель­ ского населения нашей области не вышла пока из землянок, и хотелось, чтобы товарищи это учитывали. — Не хлебом единым! — подал реплику один из присутствующих, художник невысокого роста, с карими холодными глазами. — К чему здесь эти околичности, товарищ Борисова? Я под проектом тоже подпи­ сался, ну и что? Я убежден, искусству давно пора выйти на улицы и площади. Дербачев, слушавший до сих пор с видимым интересом, поднял руку ладонью вперед и сказал: — Это уже не реплика, возьмете слово в прениях, кажется, товарищ Гусев? — Не кажется, а действительно Гусев. Некоторые переглянулись, пряча усмешки, а Дербачев сухо сказал: — Благодарю вас, я не знал, что вы так знамениты. В прениях много выступавших и много критики. Стенографистки не отрывали головы от стола. Юлия Сергеевна, схватывая суть и направлен­ ность выступлений на лету, внутренне нетерпеливо отмахивалась от них: ждали выступления первого. За время своего секретарства Дербачев ни­ чем не проявил себя, он ни разу еще не выступал публично, и Юлия Сер­ геевна не успела составить себе ясного представления о нем. «Он, может быть, не выступит, — думала она. — Он, возможно, из тех, кто вживается слишком долго. Перекочует на новое место, так ничего и не сделав». Она сидела внешне спокойная и неторопливая, положив руки на край стола, одна на другую, и слушала. Все соглашались с духом доклада, от­ мечали важность поставленных проблем. Взял слово Гусев, сидевший до этого с темным румянцем на скулах. Юлия Сергеевна, поправляя бумаги перед собой, улыбнулась. Этот Гусев был умен, горяч, и его часто заноси­ ло в сторону. Юлия Сергеевна видела, как члены бюро переглянулись, улыбаясь, за исключением Дербачева, еще не успевшего со всем в городе освоиться. Гусева знали. И его характер был известен, и его настойчи­ вость. Председатель облисполкома Мошканец сразу полез за платком и, отдувая щеки, сказал громко «у-кф!», секретарь горкома, беспокоясь, что придется держать ответ за присутствие Гусева на бюро, нервно щелкнул замком портфеля. Все видели, Дербачев наклонился к Клепанову и вни­ мательно его слушал, часто кивая. А Гусев, размахивая руками, теат­ рально выставив вперед бороду, уже громил Юлию Сергеевну за рас­ плывчатость и неконкретность в докладе, и за то, что художникам там совсем не отведено место и они только упомянуты. — Воспитывать в человеке прекрасное нужно с колыбели, ежеднев­ но, ежеминутно. А как, позвольте вас спросить, это сделать? — Гусев н а ­ клонился в сторону Дербачева, и тот перестал слушать Клепанова. •— *Как, повторяю, это сделать? Рецепт прост. Музеи устарели, в музей хо­ дят один раз в году, а то совсем не ходят. А если Магомет не идет к горе,.