Сибирские огни, 1964, №5

— Ну... здравствуй, Юля, — сказал он, встал и подошел ближе. Она медленно наклонила голову и оглядела его всего, с ног до го­ ловы. — Здравствуй, Юлька, — повторил он. — Понимаешь, ведь это на­ ша первая встреча. Она видела его высокий, чуть в морщинках лоб, растерянность в глазах, недоумение и радость. Это он? Он, он! — Я ждала этой встречи. Здравствуй, Дима. Он наклонил голову и поцеловал ее губы, и они, отвечая, шевельну­ лись. Впервые он поцеловал ее губы. Поцеловал еще и еще, и ее руки обхватили его за шею. Сейчас он сильнее ее, и она, сама не зная почему, с готовностью подчинялась любому его движению. Она только и могла молчать, стискивая губы, сдерживая подступившие рыдания. Он вернул­ ся, она так долго ждала его. Что теперь все остальное? Он такой боль­ шой, такой сильный. Дмитрий легко поднял ее на руки. Она, как ребенок, затаилась, и он нес ее и целовал, нес и целовал. Бережно опустил на кровать. Она пришла в себя. Высвободив правую руку у нее из-под головы, приподнявшись на локте, Дмитрий глядел на нее, и тут она увидела, что ему плохо, она понимала, чувствовала и не знала, как ему помочь. — Я должен уйти, Юля, прости меня, — сказал он потерянно. — Нельзя было приходить, вот и расплачивайся. Ему не хотелось сейчас разговаривать и думать, он отвернулся. Он сделал это невольно, защищая все неожиданное в себе, защищая свою растерянность, боль, страх, недоумение. — Что с тобой? — с трудом выговорила Юля. — Неужели не понимаешь, — спросил он зло, и в его голосе уже не было растерянности. Вся разбитая, без сил, она села с ним рядом. Она поняла, она чувст­ вовала к нему нежность, желание защитить, утешить. Только бы он остал­ ся, ей он нужен и такой. Что-то сковало ее, она не находила слов, боялась обидеть, ранить еще сильнее. Он понял ее молчание по-своему. — Мы больше не увидимся, Юля. — Но это невозможно! Ты знаешь... Он отстранил ее руки. — Люблю ж е я тебя, Димка... Подумай... — Поэтому и должны расстаться. — Нет! Нет! — испуганно вскинулась она и притянула голову его к себе. Они сидели обнявшись. Он привык к потерям, ему было легче мол­ чать. Юля, с виду спокойная, еле-еле себя сдерживала. — Прошу тебя, Дима. Он не понял, и она повторила: — Не могу снова остаться без тебя. И не это главное в жизни. Разве недостаточно нам выпало и без того? Просто ожесточился ты, Дима. Юля заглянула ему в лицо и не увидела глаз. — Нет, Юля, — ответил он погодя. — Лучше сразу, зачем тянуть? Ты молода, красива... но годы-то идут. Зачем я тебе? Ну, зачем? Помнить каждый день, каждый час. Не хотел бы еще даже одной такой ночи. Нет, Юля, нет! Дмитрий ходил по комнате, и его тень металась по стене. — Не кричи. — Разве я кричу? — Да. Сегодня ты останешься здесь. Что подумает мать? Нам и по­ говорить нужно о многом. Ведь тебе нужно жить дальше, нужно что-то делать, работать.