Сибирские огни, 1964, №5

ли рассвет. Было хорошо, в то время они не думали, что может быть на­ слаждение выше робкого прикосновения друг к другу то плечом, то ру­ кой, то лицом. Дмитрий встал, прошелся по землянке. Он подумал о своей одежде— для города приличной не было, да и денег на дорогу — тоже. И потом — зачем? Все равно ему придется вернуться н азад в эти стены. Зачем ехать, тратить силы на дорогу, на разговоры? Открылась дверь, кто-то просунул голову, Дмитрий узнал голос деда Силантия: — На работу не выходишь? — Нет, сегодня не пойду. Здравствуй, Силантий Михеевич. Дмитрию раньше говорили, что «шах» ладится выдать за него одну из своих дочерей. — А Матвей где? — спросил Силантий. — Ноги уехал лечить. — Ладно, значит, не идешь? — Нет, не пойду, дядя Силантий. Не могу сегодня. — И правильно, не ходи. Ты не колхозник, а получать все одно не­ чего. Бывай, Дмитрий Романович. — Он махнул обтрепанным рукавом ватника. — Будь здоров. А я пойду. Надо-таки коровник заканчивать, туда-сюда, гляди, снежок брызнет. — До свидания, Силантий Михеевич. Дмитрий посмотрел на стукнувшую, темную от сырости дверь, стал торопливо собираться. Уже через несколько минут он навесил на землян­ ку замок, спрятал ключ в условное место, в щель над дверью. До города он добрался на попутном грузовике, когда уже начинало слегка темнеть. Тяжелое небо плыло с востока на запад, все вокруг казалось приж а­ тым к землё. Дмитрий хорошо знал заречную часть города. Здесь разбросались заводы, фабрики, грузовые пристани. До войны здесь стояли многоэтаж­ ные здания, сейчас — наспех сколоченные рабочие бараки, общежития, квартал мало чем различавшихся домиков личного владения. Тут много садов, над рекой, у товарных пристаней расположились приземистые склады, покрытые гофрированной жестью. Их война пощадила. Дмитрий шел к мосту кружным путем, нарочно плутая в улицах и переулках, стараясь вспомнить их прошлый облик. Трубы «Литейного» клубились, а ведь в сорок первом его взрывали. «Восстановили», — поду­ мал он с удовлетворением. Его радовало все уцелевшее, знакомое по прежним временам; казалось, ничего и не было: ни войны, ни Германии, ни лагерей, и ему только пятнадцать или шестнадцать лет, и он всего- навсего приехал из-за реки к своему школьному другу Тольке Горяеву, неистощимому на выдумки и затеи пареньку, с веселыми карими глазами. Мост выплыл из сумерек, редкая цепь фонарей исчезала вдали — мост длинен. Мокро шуршали шины автомобилей. По мосту редко двига­ лись прохожие. Дмитрий перешел мост и сразу попал на главную улицу Осторецка. Начинало темнеть, он заторопился. Юля жила на площади Революции. Дом сто пятый. Квартира семьдесят вторая. Н а четвертом этаже. Семь­ десят вторая квартира на четвертом этаже, первый подъезд. «Мама очень хочет тебя увидеть, —- вспомнилась строчка из записки Юли. — Ведь она знала тебя совсем мальчишкой». Дмитрий помнил мать Юли, Зою Константиновну. Интересно, что его ждет? Он вышел на площадь Революции. На ней был пока всего один мно­ гоэтажный дом. Дмитрий пошел к нему, мимо скучавшего постового ми-