Сибирские огни, 1964, №5

вая и, управившись с домашними делами, готовится к следующему дню, читает, проверяет тетради. Юля следила за движениями матери и отдыхала. Хорошо было мол­ ча сидеть, наблюдать за ее привычными хлопотами и ни о чем больше не думать. — Сушь какая, — сказала мать, присаживаясь к своему столику и обмахиваясь развернутой книгой. — Ты бы шла, Юленька, легла. Выс­ пись хоть раз в месяц. Иди, дочурка. — Спасибо, мама. Пожалуй, так надо и сделать. — Иди. Почитаю немного и тоже лягу. У тебя все в порядке? — Конечно. Спокойной ночи, мама. — Спокойной ночи, девочка. Спи, ни о чем не думай. Иногда надо выключаться. Сегодня встретился Саша Козлов. Невероятно, в чем ду­ ша держится. Брючки как на шесте, сам весь светится. «Я, говорит, Зоя Константиновна, новые стихи написал. Прочитайте, пожалуйста...» Про­ тягивает тетрадку, у самого глаза такие чистые, синие. Зоя Константиновна подняла голову, пристально посмотрела на дочь. Та безучастно рассматривала свои ногти. Зоя Константиновна на ­ цепила на нос старенькие, скрепленные цветными нитками очки, поли­ стала серую тетрадь и прочитала: — Мы отстроим их из стекла и стали, И лягут они, в голубые сады одетые, Новые города-медали, На солнечную грудь планеты. — Что ты читаешь? — спросила Юля. — Саша Козлов, — сказала Зоя Константиновна, сняв очки и про­ тирая глаза: последнее время они утомлялись мгновенно. — Талантливый мальчик, жалко, плохо питается. — Не он один, мама. Что толку сейчас сокрушаться? — Не надо, Юленька. Не нравишься ты мне такой. Тебе самой быть матерью, откуда у тебя эта черствость? — Перестань, мама. Разговоры, разговоры... Юля встала и, поцеловав мать, прошла в другую комнату. Здесь сто­ яла узкая железная койка, стол, старый и широкий. Юля разделась, от­ кинула простыню и легла. Тут же встала, распахнула окно, постояла воз­ ле него в одной сорочке на узких смугловатых плечах, прислушалась. Город успокаивался, лишь время от времени покрикивали на вокзале паровозы. Их дом в центре города — один из отстроенных заново, квартира на четвертом этаже. Юля любила глядеть на город ночью. Он был не так безобразен — развалины в лунном свете скрадывались. Сейчас она думала не о городе, едва-едва начинавшем оживать, она вспоминала такую же ночь четыре года назад. С тех пор, как умерла надежда, она запретила себе вспоми­ нать о той ночи. Слишком дорого стоили воспоминания, слишком много с ними похоронено. «Не смей», — приказала она себе, стискивая зубы, стараясь задавить тревогу в самом начале. Она взялась за виски и креп­ ко зажмурилась, затем отодвинулась от окна. В глазах потемнело, она несколько минут ходила по комнате, натыкаясь, на вещи и стены. Она вспомнила о матери и кинулась к ней. Зоя Константиновна спала. Юля остановилась у ее кровати, натягивая на плечи старенькую короткую сорочку. -— Мама!.. — позвала она, дрожа всем телом. — Мама! — почти з а ­ кричала она, из последних сил стараясь сдержаться. — Мама! Зоя Константиновна, сдвигая худыми ногами одеяло, села.