Сибирские огни, 1964, №5

— Враг. Хуже всякого другого, скрытого. Мы его едим, такой хлеб: ■конский щавель, прошлогодний гнилой картофель да липовая кора. Не понимаете? Ну, кушаем, берем и кушаем. Борисова положила липкий ком на скамейку и встала. Степан Лобов увидел ее жестко сжатый рот и подумал, что она не так уж безобидна. — Во время оккупации мы ели кое-что похуже, — сказала она. — Однако мы верили, умирали, но боролись. Нужно понимать — вынести такую войну! Только по колхозам наш ущерб составил сто восемьдесят один миллиард-рублей, Степан Иванович. Тут сразу не выпрямишься. Тут жалостливыми разговорами не поможешь — идет первый год после­ военной пятилетки. Никто не говорит — тяжело будет. Подождите, осед­ лаем Острицу, поставим гидростанцию... Такие разговоры в области уже идут. Вы понимаете, что это будет значить для наших колхозов? — Я-то понимаю, — ответил председатель. — А старики с ребятами? Бабы? Попробуй, втолкуй им. А я понимаю, вот понятие, — он хлопнул себя по пустому рукаву. — Только к чему разговор? Хлеба он не приба­ вит. Говори не говори... — Лобов посмотрел на свою ладонь, пошевелил кургузыми, толстыми пальцами. У председателя мужицкая логика, железная, против нее трудно воз­ ражать. — Нужно верить, работать, — сказала Борисова, помолчав. — Работаем. Как еще работать? — Мне придется, Степан Иванович, доложить в райкоме о настрое­ ниях у вас. Далеко зайти можно. Всем трудно. Но вспомните, чему учит товарищ... — Она неожиданно умолкла, повернулась в сторону и остано­ вилась. Она следила за высоким человеком, проходившим мимо, с непод­ вижным лицом и неподвижными глазами. Он шел почти бесшумно, передвигал ноги замедленно и осторожно. Он миновал ее и председателя, словно их совсем не было. Борисова гля­ дела на медленно удаляющуюся прямую спину. Все выскочило у нее из головы. Ее охватила слабость, захотелось присесть. Она с трудом удер­ жалась, чтобы не побежать за странным человеком и еще раз не загля­ нуть в его неподвижное лицо. — Кто это? — тихо спросила она председателя. — Из Германии вернулся. Племянник моего соседа... Ходит целыми днями. Дойдет до конца деревни, назад. Руки-ноги целые, в полном по­ рядке, а голова... — Степан повертел пальцем у лба. — Подойдешь к не­ му, смотрит — будто не видит. Соображать вроде соображает... На вопросы когда ответит, когда нет. А память отшибло, как срезало. Ничего не помнит. Новое все сразу забывает. Борисова не отличалась трусливостью, многое видела в оккупации, но сейчас, все убыстряя шаги и оставив далеко позади на дороге недоу­ мевающего Лобова, она больше всего боялась расцепить зубы, чтобы не закричать от внезапного ужаса. Ей показалось, что она узнала его — прошедшего мимо человека! Она медленно и неуверенно подняла руку, почувствовала неровный стук сердца. «Нет, нет... -— вздохнула она. — Не может быть... Просто жара... Откуда?» Близился вечер, в безоблачном небе висело низко все еще слепящее солнце. Начинал дуть суховей. Весь последний месяц он поднимался к вечеру, полз полями, заглядывал в каждую щель, выдувал из раскален­ ной за день земли последнюю влагу. Земля трескалась все глубже, в щели мо>Кно было до самого плеча .просунуть руку.