Сибирские огни, 1964, №5

— А когда вас перебросили через фронт в Осторедк, тоже не пом­ ните? — Какой фронт? — Хватит! Ваше воинское звание? — Я — Поляков. Отец... да, отец... — Так когда вы попали в Германию? Поляков полузакрыл глаза. Глаза болели. Ему хотелось лечь, при­ стальный взгляд человека в штатском мешал. Как только он пытался напрячь память, в ушах нарастал шум и все перед глазами начинало дрожать и приплясывать. — Здесь вам не больница, не придуривайтесь, Поляков. Удивля­ юсь, как вы не поймете до сих пор. И тут Поляков почувствовал, что может смотреть. Он протер глаза. Свет уже не бил ему в лицо, на столе даже лампы не было. И человека в штатском не было за столом. Поляков перевел гл а за выше и увидел картину «Три богатыря» и как-то сразу успокоился. Приходили люди. Одни глядели на него издали, другие подходили ближе. Высокий воен­ ный врач посмотрел у него язык, пальцы рук, послушал пульс и молча ушел. А Поляков опять думал, что теперь он не умрет. Перед ним была добрая и наивная картина, могучие люди, могучие кони. Смешная к ар ­ тина. У коней были глаза. Совсем настоящие глаза. Головы. И у людей были головы. Смешно. Поляков почувствовал голод, подошел к вещмешку, стоявшему у двери, ра звя зал его, достал сухарь и стал вяло жевать. И, конечно, не заметил, как «Три богатыря» слегка сдвинулись, приоткрывая что-то похожее на смотровую щель. Поляков жевал сухарь и равнодушно гля­ дел в стену перед собой. 7 Утром его опять допрашивали. Он не мог связно отвечать на вопро­ сы, и те, кто с ним разговаривал, очень сердились. В конце концов его отпустили. Перед этим ему сказали, что жить в Осторецке он не имеет права и должен поехать куда-нибудь в район и там работать. Он устал за последние сутки, он не уставал так сильно очень давно. Он не выра­ зил удивления, молча выслушал одного из сотрудников МГБ, молодого щеголеватого блондина, и только сказал: — Ага, работать. — Вот ваш пропуск, — блондин отвел глаза в сторону. — У вас есть куда поехать? — Поеду. Работать. Буду возить на тачке. — Всего хорошего. Запомните, в областном городе нельзя. — Нельзя . — И не забудьте: двадцать четыре часа. — Д вадц ать четыре. Много, да? Я понимаю. Двадцать четыре ча­ са. Это... Обязательно двадцать четыре. Сотрудник указал ему дорогу и облегченно вздохнул. Поляков от­ дал пропуск дежурному у входной двери и вышел. На улице было ж ар ­ ко, напротив здания МГБ рабочие расчищали пустырь под строитель­ ство. Мимо прошел автобус, и на него посмотрела из окна какая-то де­ вушка. Она смотрела на него до тех пор, пока было видно, и он тоже, и когда автобус скрылся, он долго смотрел вслед и не знал куда идти. Он смутно помнил, что хотел куда-то идти, но куда? Он глядел по сто­ ронам. Листья на деревьях шевелились и хлопали, он подошел к одно­ му из тополей и долго стоял под ним, задрав голову. Ничего не понял и опять побрел по неровному тротуару. Идти куда-то было нужно. Чув­