Сибирские огни, 1964, №5

Милиционер заглянул в свидетельство. — Правильно. Имя? — Сейчас, одну минуту... Сейчас. — Поляков попытался вспомнить и не смог: — Не знаю. Милиционер, собиравшийся уже задать новый вопрос, вначале опе­ шил, потом разозлился: — Что? — Сейчас... Нет, не знаю. Забыл. — Забыли свое имя? — Болею я, что-то с головой. После этих слов мальчишки окончательно примолкли, изменился тон милиционера. Он помедлил и велел Полякову последовать за со­ бой. Тот равнодушно кивнул, привычно вскинул за спину вещмешок и пошел. По дороге милиционер предложил закурить. От дешевых, под­ моченных сигарет у Полякова закружилась голова. — Ты давно не ел? — услышал он и подумал, что действительно . давно не ел и даже не может сказать , когда ел в последний раз. Он ни­ чего не ответил. Он видел, как широкая, словно лопата, ладонь мили­ ционера нырнула в карман, вытащила оттуда небольшой сверток и про­ тянула ему. — Что это? — Возьми, поешь. Поляков развернул и увидел кусок черного хлеба и сверху тонень­ кий ломтик соленой рыбы, и еще сверху кружочек луку. Поляков по­ глядел на обед милиционера и покачал головой. — Я не хочу. — Ешь, не ломайся. Поляков стал есть хлеб с рыбой на ходу. Милиционер предложил присесть. Они зашли в один из разбитых домов и сели на груду щебня. Тут было прохладнее, и Поляков медленно доел обед милиционера. Тот старался не смотреть на жующего Полякова, сплюнул подступив­ шую слюну и закурил. — Спасибо, — сказал Поляков, разглядывая бумажку, в которую был завернут хлеб с рыбой. — Здесь написано: «Осторецкая правда». Милиционер вздохнул и не ответил. — Меня зовут Андреем, — немного погодя, грустно сказал он. — И моего отца звали Андреем, Андреем Поповым, — добавил он еще грустнее, глядя на обрывок газеты в руках Полякова. — Я бы тебя отпу­ стил. Только куда ты пойдешь? Поляков пожал плечами. — У тебя кто-нибудь есть в Осторецке? — Не знаю. — Ну вот видишь... А то я бы тебя отпустил. Сейчас трудное время, пропадешь. Тебе ведь негде ночевать? — Не знаю, наверное, негде. — Ну вот видишь... А где ты был в Германии? — Везде... Я плохо помню, далеко всё. Болит здесь, — Поляков притронулся к затылку. — Гамбург, так, наверное. Работал, работал — камни помню. Возили, Эссен... Майн... Везде. — Пришлось тебе хлебнуть. Пойдем, что ли? — Не хочу. — Тут недалеко, — успокоительно и совсем дружески отозвался милиционер. — Еще вот туда, а потом за угол и еще раз за угол. И сра ­ зу же будет наше здание. — Здание? Милиционер чуть помолчал.