Сибирские огни, 1964, №4

ждала , когда будут вынимать письма из большого деревянного ящика. Он стоит в углу почтового зал а . Сидела и дум ала : «Сейчас я встану и попрошу начальника почты — девушку с очень добрым лицом, чтобы мне вернули письмо! Скажу , что опустила его по ошибке». Потом мне стало страшно стыдно, и я ушла, не дождавшись, когда начнут выни­ мать почту. А через десять дней пришел из Ленинграда перевод на сто рублей. Я отправила деньги по тому адресу, что был на конверте. Вот и все, Томка! Больше он ничем не дал знать о себе. Томка, я не стану ворошить прошлое. Мне это больно. Знаешь, наверное, я поэтому с такими интервалами пишу — боялась притрагиваться к наболевшему. Пока я тебе писала, за окном все лил и лил дождь. На юге февраль и март самые скверные в году месяцы — южная зима. Стоят холодные и ветреные дни. Часто идут противные дожди. Три раза выпадал снег И я смешно обрадовалась ему, как родному. Первый раз вихрились ко лючие крупинки и очень скоро таяли. Наконец снег повалил хлопьями Но все равно он не был настоящим — скоро таял . А потом все ж недель­ ки две полежал снег, покуда эти дожди его не согнали. Это моя первая зима на юге. Осталось еще две. Тоскую я о настоя­ щей зиме. Чтобы метели мели, чтобы снежок хрумкал под ногами. Том­ ка, ты за меня у окна постой, когда будет падать густой снег, ладно? Я любила вот так, особенно в сумерки, стоять у окна и смотреть, как п а­ дают, крутятся белые хлопья. Нет, наверное, я до самой печенки'— се­ верянка. И никогда не забуду Сибири. Ни на какие сверхэкзотические диво-деревья, пальмовые аллеи не променяю наших, пусть и немного мрачноватых, елей, березовые рощи, черемуховые острова. Помнишь, как мы всем курсом ездили на острова? Ах, Томка, как я тоскую о Си бири! Правда , я не позволяю себе очень-то часто вспоминать родные пе­ наты. Это вот только в письме к тебе. Ну, пора кончать. Уже поздно. А у нас (в Сибири) ночь. Спокойной ночи, дорогая! А может, ты не спишь — сидишь над тетрадями? Скорее всего так. Отвечай же побыстрее. Обнимаю тебя, твоя А. Г л а в а двадцать третья 4 марта. Томка, подружка милая, прошло две недели, пока мое письмо про­ путешествовало в твое «Д алекое» и обернулось ко мне твоим ответом. Томка, и не выдумывай посылать мне деньги! Спасибо, но мне х в а ­ тит. Поверь: было бы мне трудно — ты первая, к кому бы я обратилась за помощью. Моей пенсии и зарплаты достаточно, тем более, что у меня на год хватит тряпок. Основные статьи расхода, как раз половина моего «дохода», — плата за жилье. Питаюсь я в коммунальной столовой при санатории. Не всегда вкусно, но зато дешево и сытно. Ты просишь рассказать подробно о Косте. Вот тут, Томка, ты не по­ няла — это не «роман». Костя, наверное, меня любит. Он не говорил мне этого. Но я испытала: дело не в словах. Отношения у нас самые друж е­ ские. Держится он хорошо, редко-редко срывается, но умеет взять себя в руки. Если бы я могла когда-нибудь полюбить — я бы хотела любить, именно Костю. Он работал в нашем санатории монтером. А сейчас — рентгенотех­ ником. Я его заставила (ей-богу, он меня слушается) поступить в деся ­ тый класс. Мне кажется, что он пошел учиться только ради того, чтобы