Сибирские огни, 1964, №4

в разные стороны две речки — Балыки — Большой и Малый. Южнее Карьегана, как бы устав от лесного одиночества, Малый Балык круто сворачивает на северо- восток и соединяется с водами Большого Балыка. Многоводным устремляется он к Юганской Оби, став преградой на пути из Карьегана в старинный Усть-Балык. Берег, к которому вышел вездеход, отлогий, поросший кустами, а противопо­ ложный, под яром — крутоват. Над ним нависает молчаливая тайга. Юра Огрызков выжал муфту сцепления, убрал скорость, и машина, качнув­ шись, остановилась у реки, тускло мерцающей ледком. Огрызков вылез из каби­ ны, спустился на лед, ударил подковкой каблука раз, другой — не поддается. Вернулся к машине, вытащил ломик. Под ударами ломика звонкими стекляшками сыпнули льдинки, и в дырку вспучилась черная, как деготь, вода. — Юра, вы серьезно намереваетесь форсировать этот Днепр? — спросил Нарумов. — А вы? — Я не служил в понтонных частях, — усмехнулся завхоз, — мое дело, как говорится, пассажирское... Деньги уплачены — и меня везут... — Ребята! — окликнул Огрызков двух рабочих, съежившихся в кузове, накрытом брезентом. — Слезайте! — Понятно! — раздался хрипловатый голос из-под брезента. Один за дру­ гим парни соскочили с машины и, подняв воротники ватников, пошли по льду, на другой берег реки. Огрызков залез в кабину, отпустил тормоза, выжал муфту сцепления, вклю­ чил скорость, потянул рычаг, и вездеход осторожно сошел на лед. Нарумов придвинулся к дверке, приоткрыл ее. Юра, заметив это, усмех­ нулся. — А вы — герой! — крикнул. — У меня две семьи, Юра, я должен думать о детях!.. Подковами скаковой лошади зацокали траки, потянулись за вездеходом отпе­ чатанные на снегу две полоски рубчатых следов. Вот уже пройдена треть рассто­ яния, вот уже половина реки позади, вот уже совсем близко крутоватый берег — рукой подать, каждую веточку на кустах рассмотришь... — Все в порядке! — крикнул завхоз. — Мы форсировали... — и не дого­ ворил. Позади кузова раздался оглушительный треск, глухо откликнулась река, на лед выплеснула волна, тяжелая, как расплавленный свинец. Как ветром сдуло Нарумова. Он оглянулся только на берегу. Оглянулся и увидел: чуть приподняв моторную часть, в бурлящей воде, средь ледяного крошева стоял затонувший вез­ деход, а рядом, на краю полыньи ■— Юра Огрызков. С его одежды стекала вода. По реке дул холодный ветер. Он нес облака снежной пыли, сверкавшей в солнечных лучах серебристыми и синими блестками. — Юра, идите сюда! — окликнул водителя Нарумов. Огрызков нехотя подошел, отряхивая ватник от заледеневших капелек. — Что будем делать, Юра? — топчась, спросил завхоз. — Вытаскивать машину! — Вы это серьезно? Да ведь ни один трактор сюда не придет. Дороги нет. Юра... — Вася! — повернулся Огрызков к рабочему/ — соорудим костер. И, отойдя в сторону, он стал ломать хрусткие ветви. Вскоре на берегу Балыка вспыхнул костерик. Он трещал капельками воды, сползавшими с горящих веток, шипел, когда наносил ветер снежную пыль. Тепло одетый, в собачьих унтах, в пальто на меху, Нарумов прохаживался рядом, молчал, посматривал на Огрызкова. — Юра, — начал он, — плюньте на все, уйдем в поселок. Дотемна мы бу­ дем там. — А кто машину выручит? Ты, что ли? — взорвался Огрызков. — Машину в отряде ждут. Оборудование везем! Ты его доставишь? Нарумов пожал плечами и отошел в сторону. — Вот что, ребята, — сказал Юра, обращаясь к рабочим. — Будем тащить машину... И трос и блоки есть... Вот за эту лесину зацепим и потащим... — при­ сел он на корточки у жарко пылающего костра. Дымился промокший ватник. Жаром палило щеки. Обогревшись, Огрызков и рабочие взялись за дело. Достали блоки, вытащили трос, свалили одну лесину, разогреваясь, рубили ее по очереди. — А где завхоз? — спросил один из рабочих. Осмотрелись, — Нарумова не было. — Отошел в сторону, вернется! — заметил Огрызков и пошел к машине за ключами. В работе они и не заметили, как подкрались сумерки. Только краешек солн­ ца выглядывал из-за дальнего леса, и на остекленевший Балык ложились густо­ красные пятна да темно-синие тени от сгрудившихся на берегу деревьев. А Нарумов не возвращался. Юра забеспокоился.