Сибирские огни, 1964, №4

Вместить всех пленников эти жилища, конечно, не могли. Тогда комендант распорядился строить в землянках двухэтажные нары. Расстояние между ниж­ ним и верхним ярусами было минимальное. Люди с трудом протискивались на нижние нары. Настил нар было приказано делать из тонких неотесанных жердей. Никакой постели не полагалось. Эти нары сами по себе оказались мучительными орудиями пытки. На бедрах и боках узников через несколько дней появились пролежни. Язвы никогда не заживали: из-за большой скученности можно было лежать толь­ ко на боку, каждую ночь растравляя раны. После строительства «зимних квартир» заключенных по группам стали вы­ водить на станцию, где они нагружали и разгружали вагоны с углем, кирпичом, лесом. Но, случалось, направляли и на переборку буртов картофеля. Такие дни а лагере были праздничными. Охрана разрешала брать и приносить в жилую зо­ ну мороженую и гнилую картошку (хорошая шла на кухни, расквартированных в окрестностях города фашистских войск). Разляпав на ладони клейкую рыжева­ тую массу и подсушив на костре, пленники съедали пахнущий прелью «дополни­ тельный паек». Скоро зима полностью вступила в свои права. Еще больше трупов стали по утрам вывозить из лагеря. Пленных с фронта поступало теперь немного. Свирепее становились охран­ ники. Выходившие на погрузочные работы чаще видели на железнодорожной станции санитарные составы, переполненные ранеными гитлеровцами. Все это говорило о том, что немцев где-то колотят по-настоящему. Оторванные от мира узники ничего не знали о поражении фашистских войск под Москвой, не ведали о том, что военная машина нацистов стала сдавать, пятиться назад. В январе 1942 года, после возвращения с работы командирской группы, в лагере поднялся страшный переполох. Всех выгнали из землянок. Охранники шныряли по всем закоулкам, лазили под нары — заглядывали всюду, где может укрыться человек. Раз пять комендант и его сподручные принимались считать узников. Шопа свирепствовал. Его плеть беспрерывно свистела в воздухе, полосуя лица и спины беззащитных людей. Ночью, когда Бакланов со своими товарищами улегся на нары, к нему на­ клонился Аркадий Ткаченко. — Ивана Феноты нет,— сообщил он.— И еще одного лейтенанта... — Молодцы! — позавидовал Бакланов. — Когда же наша очередь, Иван Иванович? — зашептал на ухо с другой стороны Виктор Корниенко. — В любой удобный момент,— Бакланов сказал это громко, чтобы его услышал лежавший возле Виктора майор Поляков. Тот вдруг перевалился кор­ пусом через Корниенко и зашептал: -— Пустое задумали. Куда бежать, если кругом немцы? На верную гибель... — Умереть и здесь не очень трудно,— сухо промолвил Бакланов, — Сколь­ ко уже отвезли в тот сосняк нашего брата? Отсюда одна дорога — в могилу, а побежим — две: одна — на кладбище, а другая... — На волю,— закончил Виктор Корниенко. Поляков был старше Бакланова не только в звании, но и по возрасту. Иван с первых дней знакомства ждал от него, как от опытного человека, товарищеско­ го совета, поддержки. Но майор молчал. — Нас здесь сотни и тысячи, а гитлеровцев считанные единицы. Мы мо­ жем их передушить голыми руками и уйти... — Что ты, младший лейтенант, чушь городишь? Ты подумай-ка, где теперь фронт?.. Где-то под Москвой да на Волге.,. Все надо делать с умом. — Вот-вот, ума-то как раз настоящего, чтобы организовать всех, среди нас и не находится.— Бакланов повернулся к Полякову спиной.