Сибирские огни, 1964, №3

панной косичкой. Девочка улыбнулась, показав впереди щербинку. — Здравствуйте! Мамочка, тебе телеграмма. А Вовка дразнит Ма­ лявку. Ты не велела, а он дразнит. Я Малявке дала маленечко-маленечко супу. Ничего? Она суп съела, а кашу не хочет. Разве собаки кашу не едят? Вовка говорит, что не едят. А мальчишка не из нашего двора гово­ рит, что ихняя собачонка ест ну положительно все, даже, безусловно, ка­ пусту. Все это Надюшка выпалила скороговоркой, стоя в дверях; пальчики шустро перебирали пряди волос, заплетая их в косичку; а сама искоса с любопытством поглядывала на чужого дядю. — Нет, что за прелесть! — воскликнул Журов. — А как тебя зовут? — Надя. — Ну, здравствуй, Надя! — А я уже сказала — здравствуйте, а вы не слыхали? — Надя! — Мамочка, а я ничего плохого не сказала, — и, обернувшись к не­ му: — Ну, пожалуйста — здравствуйте, — снизошла она. — А вас как зовут? — Сергей Александрович. — А-а-а... А зачем у вас усы? Вы стиляга? Разве докторы тоже бы­ вают стиляги? Анна кусала губы. — Надя, дай телеграмму. Невежливо так говорить. Сергей Алек­ сандрович ведь не спрашивает, почему у тебя грязные руки и косы не з а ­ плетены. — Я не буду. — Сколько тебе лет? — Пять. Мне немного месяцев не хватает. Еще одна елка, и еще од­ на, и потом пойду в школу. — Не в силах оторвать взгляд от его усов, склонив голову набок, Надюшка с серьезной миной посоветовала: — А все-таки вы лучше их состригите. — Конечно, я состригу, — давясь от смеха, пообещал Сергей Алек­ сандрович. Надюшка снисходительно одобрила: — Конечно, ну их к черту! — О боже! Надя, как ты смеешь! Но они оба хохотали. Надюшка на всякий случай улыбнулась. — Как ты смеешь так! — вытирая слезы, проговорила Анна. — Что это за выражение? Да где ты слышала? — Тетя Даша говорит так. Детям нельзя, а взрослым можно? Да, можно? Можно?! Можно?! — прыгала она вокруг Анны, чувствуя — мать только притворяется, что сердится, на самом же деле ей смешно. А кто же сердится, когда смешно? Глава пятнадцатая Ася сидела в приемнике санатория. Девушка-казашка и пожилая женщина, видимо колхозница, приехав­ шие вместе с Асей, ушли в душ мыться, а ей сказали: «Подождите». Она сидела в глубоком мягком кресле. Хочется лечь после утомительной доро­ ги в автобусе. Не покидало ощущение медленного покачивания. В ушах звенело на одной ноте, и казалось, будет так звенеть всю жизнь. Одолева­ ла нестерпимая жажда. Графин с прозрачной водой стоял на круглом столе, всего в двух шагах. Нужно только встать, только протянуть руку. Но пошевелить рукой невозможно. 7 . «Сибирские огни> № 3.