Сибирские огни, 1964, №3

Шурочка обругала Зойку хамкой, а та ее — вертихвосткой, ехидно присовокупив, что, если бы Шурочкин муж кое о чем узнал, ей бы не по­ здоровилось. С Шурочкой сделалось что-то вроде истерики, а Зойка сов­ сем разошлась, уснащая свои реплики солеными словечками. Будь здесь Екатерина Тарасовна, они, возможно, и постеснялись бы, но ее вызвали к телефону. Ася, никогда ни на кого не повышавшая голоса, не выдержала и гнев­ но крикнула: — Замолчите же! Черт знает что! И удивительное дело — они замолчали. Зойка, буркнув 'что-то, вы­ шла из палаты, хлопнув дверью. Шурочка уткнулась в подушку, жалобно всхлипывая. Обычно после отбоя на ночь никто не спал. Если с десяти вечера за ­ валиться спать, что же делать ночью! Шепотом велись самые интересные разговоры: о кинофильмах, о доме, о том, кто и когда вылечился. Но в этот раз в пятой палате притаилось, как настороженный зверь, молчание. Шурочка тоненько вздыхала. Пелагея Тихоновна, непрерывно кашляя, никак не могла улечься, несколько раз перекладывала подушки. Екатерина Тарасовна тоже кашляла, пила воду. У Аси возникло ощущение: все доброе, светлое, радостное исчезло, остался лишь темный грустный мир, в котором шесть женщин на одина­ ковых кроватях, под одинаковыми одеялами замкнуты голыми стенами больницы. Где-то, в ином мире, люди работают, веселятся, ходят в гости, в те­ атр... Театр. Вот и Юрий стал реже писать. Уже пять дней не было письма. — Хоть бы сказку кто рассказал, — грустно попросила тетя Нюра. — Ася Владимировна, поди, знает. Я таблетку приняла, кашлять не буду. Расскажите, — попросила Пелагея Тихоновна. — Но, может, кто-нибудь хочет спать? — спросила Ася. — Кто же уснет в такую ночь, — подавила вздох Екатерина Тара­ совна. «Надо что-нибудь такое, что бы подняло настроение. Ну, милый Ро­ берт Бёрнс — выручай, — мысленно сказала себе Ася. — Но что ж им прочитать? Шутливое? Нет. После. Сначала, — это..,» И прочитала на память: .. .Меня в горах застигла тьма, Январский ветер, колкий снег. Закрылись наглухо дома, И я не мог найти ночлег. Слушают. Все слушают. Даж е шумная Зойка притихла, перебралась к Шурочке на кровать. Пелагея Тихоновна села, чтобы не кашлять. . ..Был мягок шелк ее волос, И завивался, точно хмель. Она была душистей роз. Та, что постлала мне постель... — декламировала Ася, и ее взволнованный мягкий голос заполнял пала­ ту. Ветер за окном словно притих, прислушиваясь. Кажется, даже тогда,— на институтском вечере, — она так не старалась. . ..Мелькают дни. идут гЬда. Цветы цветут, метет метель. Но не забуду никогда Той. что постлала мне постель!.. 5 . «Сибирские огни» № 3.