Сибирские огни, 1964, №3

нинги? Вот же они, горные речки! Отдохнуть не даете! Надоело тащить ваши ду­ рацкие снасти. Рыбачишки!..» Эх, Мишка, Мишка... Р а зв е не заметил ты, как жадно приглядывались мы к суматошной в горах Ое — обманула она нас. Теперь надеемся на Буйбу, да что-то местечек подходящих не видно. Потерпи, дружок ... Едем узкой, сплюснутой хребтами долиной. Горы почти сплошь покрыты пихтачем, стройным, островерхим. Зеленые стрелы , великое множество зеленых стрел, нацеленных в голубое небо. Исполненные достоинства, изредка выходят к дороге кедры. Время, вода, ветер давно уже пытаются сокрушить горы. Следы невидимой жестокой борьбы — повсюду. Фигуры самых причудливых фантастических форм «вытесали» дожди и ветры из скальных пород — зубчатые башенки, острогран­ ные кубы и пирамиды и еще такие немыслимо вычурные комбинации граней, уг­ лов, плоскостей, что увидь их разные там кубисты-абстракционисты — зашлись бы в жгучей зависти к природе! Лес — самоотверженный защитник гор — не оставляет их в беде. Кажется просто чудом, как ухитряются поселяться пихтушки на всех этих башенках, ку­ бах и пирамидах1 Деревья вгрызаются цепкими корнями в каждую расщелину, тянутся кверху и не только украшают, но и прикрывают горы. А вот двадцатиметровый мохнатый красавец кедр в одиночестве поселился на буром обломке скалы. Стоит, как монумент на пьедестале, как воин-герой. Сколько раз щелкали перед этим красавцем затворы фотоаппаратов, ведомо лишь ему одному. Разве откажешь себе в удовольствии захватить «на память» это чу­ до природы. В просторной долине между Куртушибинским и Мирским хребтами наша «соседка» река Буйба соединилась со своей сестрой — Малой Буйбой. Дальше понесла воды река Ус, напористая, упрямая. Горы даже и не пытаются прегра дить ей дорогу — раздаются вежливенько, отступают в сторонку. Вечерело. Бурая лента дороги начала словно бы подтаивать, расплываться. Где же ночевать? Впереди, неподалеку — станция Арадан. А может, разбить па латку на берегу Уса, попытать рыбацкого счастья. Или, на худой конец, просто посидеть у костерка... Сворот с траьта к Усу было проскочили с ходу. Возвратились. Новую доро гу тотчас обступила тайга. Дорога заброшенная, отслужившая. Она вывела нас прямехонько на берег Уса. Отсюда когда-то возили гальку на строительство тракта. Теперь уже не возят. Впрочем, может, скоро и вспомнят об этой доро ге: тракт постоянно обновляется и расширяется. А на реке — заманчивые плесики. Скорее, скорее. Капитан натягивает ре­ зиновые сапоги, суетливо оснащает нахлыстовую удочку. Штурманом тоже вдруг овладевает какое-то суетливое беспокойство. Он торопливо разматывает жилку, горбится над коробкой, выбирая «мушку» поаппетитнее. И замирает... Хрустнула веточка. Штурман сторожко вскинул голову и вздрогнул. Эй, если ты лесовик,— сгинь, исчезни! «Лесовик» не исчезал. Стоял у молоденько го кедра, с двустволкой на плече, широкий охотничий нож на поясе. Штурман, приглядевшись, улыбнулся. «Лесовик» улыбнулся тоже. Подошел поближе — сероглазый щекастый парнишка. Был он неотразимо привлекателен в своем стремлении казаться бывалым таежником. Старательно наморщил лоб, небреж но кивнул на удочку: — Дохлое дело. — Почему? — Нету тут хариуса. Мало. И вдруг, забыв про напускную степенность, пожаловался совсем по-детски: — Я тут сам ходил-ходил, хлестал-хлестал удочкой и все за зря! Должно быть, ушел куда-то хариус... — Охотишься? — Кого сейчас промышлять ,— солидно ск а зал паренек. Помолчал и как