Сибирские огни, 1964, №3

нику военнопленному немцу Гуралю. Немца озаботили прежде всего доходы. Он налево и направо продавал ценнейшие сеянцы... Но начатое Никифоровым не пропало бесследно. Не забыл садовые чудеса его юрист Всеволод Крутовский. Решив заняться садоводством, он стал разво­ дить крупноплодные деревья так же, как и Никифоров, но с небольшой попра­ вочкой — Крутовский не подрезал корни, а просто пригибал деревья к зем-' ле. Так родилась сибирская «стланцевая форма» садоводства. Любопытно, что яблони, выращенные Крутовским стланцевым способом, плодоносят до сих пор. К стланцевой форме, правда, весьма своеобразным путем, пришли и кре- стьяне Минусинского уезда. Пользуясь примером Никифорова, они тоже выса­ живали крупноплодные деревья. Но осенью, когда хватало по горло хозяйствен­ ных забот, недосуг было возиться со своими садочками. Кое-как наспех пригнув деревья , мужики укрывали их чем могли. А весной, опять же из-за недосуга, не поднимали их, благо деревья и так росли... Этот безотчетный, случайный народный метод подметил агроном Иван Про­ хорович Бедро, оказавшийся в Минусинске в 1910 году. Бедро был убежденным анархистом, ярым поклонником Кропоткина. З а участие в крестьянских бунтах на Полтавщине его этапным порядком отправили в Сибирь. Тут Бедро встретил много земляков. Земляки жаловались ему: «Все здесь хорошо растет — и хлеб, и овощ. А вот садочков нету. На праздник и взвару не сваришь. Бабы наши ревут, и мы, мужики, потихоньку хнычем. Весной все вокруг хорошеет, а яблонькой цветущей не усладишь душу...» Бедро купил песчаный участок под Минусинском и заложил сад. Над ним смеялись. Но сад год от года разрастался, креп. В гражданскую войну Бедро арестовали колчаковцы и приговорили к рас­ стрелу. Крестьяне помогли ему бежать. Когда колчаковцев прогнали, Бедро, ярый противник любой власти, стал подстрекать крестьян к неповиновению. Его снова арестовали, на сей ра з уже чоновцы, и приговорили опять же к расстрелу. Но Бедро снова бежал. Долго скрывался в теплице садовода Верещагина под Красноярском. Потом не выдержал и явился к чекистам — «делайте со мной что хотите». Ему предложили вернуться в Минусинск, забыть про анар­ хизм и постараться на практике доказать, возможно ли в Сибири товарное садо­ водство. Снова хозяйничает Бедро в своем саду. Широко размахнулся. Двадцать наемных рабочих трудится у него. У входа в сад внушительная вывеска: «Опор­ ный пункт ВИРа» (ВИР — Всесоюзный институт растениеводства). Был по­ строен винодельческий цех, огромные подвалы. В магазинах Минусинска появи­ лось вино, изготовленное рабочими Бедро по его рецепту из яблок, выращенных на сибирской земле. В тридцатом году выяснилось, что это хозяйство никакой не опорный пункт, а типичное кулацкое хозяйство. Сад был экспроприирован у Бедро и передан Минусинской опытной станции, а владелец его отправлен в Нарымский край. Но бурная биография Бедро на этом не заканчивается. Впоследствии он создает сад в молодом городе Новокузнецке, а потом, по личному разрешению Михаила Ива­ новича Калинина, уезжает на Черноморье, поближе к родным местам, где и до­ живает свои дни. Так вот, какой бы гражданской фигурой ни рисовался нам Иван Прохорович Бедро, из песни слова не выкинешь, да и не надо этого делать. Именно он впер­ вые доказал возможность товарного садоводства в Сибири, именно он в саду под Минусинском использовал посадки в стланцевой форме, хотя и недооценивал их хозяйственного значения. Много лет спустя омский профессор А. Д. Кизюрин, широко пропагандируя стланцевую форму, предпочитал умалчивать о практике Бедро. Отнюдь не собираясь оспаривать весь тот большой вклад, который сделал в развитии стланцевой формы садоводства Кизюрин, отнюдь не ум аляя заслуг Всеволода Крутовского, основоположника этой формы, мы все же обязаны под­