Сибирские огни, 1964, №3

Не удивительно, что особенно настойчиво пытались утвердить сады именно жители Минусинского округа. Сибирская природа здесь наиболее милостива к человеку. Суровые хребты словно бы нарочно порасступились, чтобы подарить людям своеобразный оазис — Минусинскую котловину. Правда, Сибирь и здесь оставалась Сибирью, и тут случались зимой пятидесятиградусные морозы, но все же слава о минусинских плодородных землях широко разнеслась среди пе­ реселенцев. Прослышал о минусинской благодати и Михаил Гаврилович Никифоров, потомок декабриста Н. Щукина. «Вот где должны цвести сибирские сады», — восторженно записал он в дневнике, узнав, что под Минусинском вызревают на бахчах арбузы. При первой же возможности Никифоров выезжает в Минусинский округ. Потомок декабриста в юности вовсе не мечтал о садах. Он готовил себя к дея­ тельности на медицинском поприще. Но в числе 62-х студентов Казанского уни­ верситета был изгнан из храма науки с волчьим билетом за участие в противо­ правительственных выступлениях и вернулся в Иркутск. Поскольку жить как-то надо было, бывший студент поступил к купцу торговым агентом. По роду своей службы он часто бывал в Китае. Там-то и захватили его воображение сады, плодо­ носящие в суровых условиях Северного Китая. ...Однажды осенью 1903 года жители Минусинска, придя на рынок, были поражены. Некий кряжистый человек, пряча довольную усмешку в пушистые усы и окладистую бородку, торговал... яблоками! Крупными, словно налитыми солнцем, невиданными здесь доселе плодами. Покупатели пробовали яблоки на зуб, как фальшивую монету. Бры згал сок — и блаженно-восторженные «ахи» убеждали толпу возле подводы в неподдельности чуда. В тот день на минусин­ ском базаре яблоки были самым ходким товаром, а разговоры о них долго еще не умолкали за плотно закрытыми ставнями погрузившегося в дремотную ночь Минусинска. Продавцом яблок был Никифоров. Вывезенный им из северного Китая «ка­ надский способ» разведения сада прижился на минусинской земле. Суть спосо­ ба была удивительно проста: у крупноплодного дерева осенью с одной стороны подрубались корни, оно пригибалось к земле и на зиму тщательно укрывалось. Весной яблони снова поднимали. Вот и все. В Сибири это назвали «подвижные яблони». Ценой ошибок, многолетнего напрасного труда убеждались сибирские садо­ воды в бесполезности попыток акклиматизировать в Сибири крупноплодные сорта. Много бился над акклиматизацией, но так ничего и не достиг красноярский садовод Владимир Крутовский. Очень быстро убедился в бесплодности акклима­ тизации Никифоров. «В суровых условиях Сибири надо иметь свои сорта» ,— ре­ шил он. Об этом же говорил и Иван Владимирович Мичурин, с которым Никифо­ ров вел активную переписку Мичурин весьма заинтересовался вывезенной Ни­ кифоровым из Северного Китая мелкоплодной зимостойкой яблоней Сяо-ли. По просьбе Ивана Владимировича Никифоров выслал ему семена этой яблони. Но как же все-таки получить свои собственные сорта? Путем гибридизации. Однако проходят годы, и Никифоров с горечью замечает, что «не удалось полу­ чить что-либо путное». И все же Никифоров был первым сибирским садоводом, который понял значе­ ние условий внешней среды, применил направленное воспитание гибридных сеян­ цев. Он был близок к учению И. В. Мичурина. С поразительнным упорством боролся этот человек с природой, проделал множество интереснейших экспериментов. Пионер сибирского садоводства оста­ вил после себя обширное наследство — несколько сотен печатных статей в спе­ циальной периодике того времени. К сожалению, исчезли и, очевидно, бесследно дневники Никифорова и его переписка с И. В. Мичуриным. Редкостный сад Никифорова постигла печальная участь. В 1917 году тя­ жело заболевший 62-летний опытник передал сад единственному своему работ­