Сибирские огни, 1964, №2

шил, видно, показать, что о воспитательной работе на участке тоже не за ­ бывают. Объяснил будто по-хорошему: — Такой он у нас, Галочкин... Н а­ шумит, накричит везде. Но работник золотой... — А покричать, значит, любит? — Слабая сторона. Сейчас в конторе был — нормировщик там чуть не плачет... — Заплачет он! — удивился Мишка. — Из него слезу только молот­ ком вышибешь!.. — Вот, пожалуйста, — молотком сразу. А парторг поинтересовался: — Значит, все по бухгалтериям ходите? — Надо, вот и хожу, — насторожился Мишка. — Если бы когда надо, — опять вздохнул Нестеренко. — А то ведь и когда не надо. — И снова повеселел: — Ничего. Молодой, исправится... Работник-то он у нас хороший. Поймет, что деньги не в бухгалтерии ле­ жат, а тут вот, тут, на участке, — совсем цены не будет... — Об этом как раз мы сегодня и поговорим, — сказал парторг, обра­ щаясь больше к Галочкину, и Мишка спросил: — Где это? — На комсомольском собрании. Надеюсь, вы там будете, Галочкин?.. Мишке весь этот разговор уже надоел: говорят о нем так, будто его и нет. да хоть бы по делу говорили... Ответил как бы между прочим: — Нет, не пойду... Не комсомолец я. Парторг строго смерил Галочкина глазами и пошел по вытоптанному снегу к машине: — До вечера, товарищи. Нестеренко — вслед: — Не в управление, Вячеслав Федорович?.. — Туда... — Может, подбросите? Мне свою отпустить надо... Галочкин смотрел, как разворачивается парткомовский газик, и на душе у него было почему-то смутно. Уж лучше бы из-за указателя скан­ дал был, что ли. А то поговорили так, не поймешь о чем... О комсомольском собрании Галочкин и не думал. Слышал краем уха, что будет собрание — и все. Когда парторг спросил его, то черт, си­ девший в Галочкине, подтолкнул сказать, что он, конечно, не пойдет. Но теперь парторг знал, что Галочкин не пойдет, и черт толкал на другое: а почему бы и не пойти?.. Мишка нарочно продержал бригаду до последней минуты, хотя рабо­ тали уже без особой охоты, а потом сказал: — Пошли, что ли... В зале красного уголка народу уже собралось много. Впереди сиде­ ли даже на подоконниках. И все-таки первое, что увидел Галочкин в переполненном зале — был стол, покрытый красной скатертью, а за ним — между бородатым началь­ ником управления и парторгом — Борис Королев, Король. Он глядел в зал и кому-то улыбался. Дальний угол скамейки был еще свободен, и Мишка направился туда. Рядом с ним сел Женька, потом девчата, Андрюша. В президиуме постучали по графину, и зал постепенно стих. Вышел комсорг управления — здоровенный солдат с неожиданно тихим голосом, стал читать доклад. Доклад был длинный и скучный, обо всем и ни о чем: и экономить надо, и учиться надо, и все надо. Галочкин смотрел на плакат на стене: «Каменщики! Вступайте в борьбу за коммунистический труд!», переводил