Сибирские огни, 1964, №2

— На почте Потап! — стук по столу. — На почте Потап! Рыба! Они принялись считать, и Галочкин вообще перестал для них суще­ ствовать. Мишка подошел к парню в гимнастерке, взял его за плечи. — Ты объясни толком... Чего ему на почте делать?.. — Как чего? Деньги получать! — Какие деньги?.. — Д а он тут одному из московских занимал, когда тот домой драпал, а теперь каждый день ходит, все перевода ждет. Мы его пока подкармли­ ваем, а он все ждет... — Ага... — сказал Галочкин. — Ясно. И сел на одну из коек. Женька Потапов стоял в это время на почте у высокой, крашенной под дуб, стойки и дожидался своей очереди. Девчонка в черной форменке положила на стойку две посылки, и от них шел запах яблок и сала. Потапов иногда поглядывал на эти посылки, на двух женщин, заполнявших бланки за столиком, и почему-то ему было грустно. Собственно, он знал, почему... Галочкин привел его из больницы, а через несколько дней принес деньги — по больничному листу. Женька зажил. Но потом к нему пришел Шарф. Попрощаться. Поговорили о том, о сем. — Сам себя не пойму, Женя, — грустно сказал Виталька. — Знаешь, такая игра есть — кругляшок, а в нем — маленькие гнезда и пять-шесть шариков под стеклом. Кругляшок туда-сюда наклоняешь, и шарики бега- ют-бегают и становятся по гнездам. А один мотается-мотается и все — мимо... Вот и я так — не знаю, чего мне хочется... Понимаешь?.. — Понимаю, — посочувствовал Женька и даже пошевелил рукой, как будто наклонял туда-сюда этот самый кругляшок. Достал из-под по­ душки трешник, сказал Витальке: — Сбегай, а?.. Я бы сам, да нога вот... Надо же тебя проводить... Виталька принес портвейна, и вдвоем они выпили бутылку. — Слушай, Виталя, — заговорил Женька, — зря ты это объявление повесил, что продается плащ и шляпа... Хоть фамилии нет, а все же зна ­ комые знают, у кого какая комната, и смеются... —. Кто же это, например, смеется?.. Про объявление Женьке рассказывал Мишка, но Потапову не хоте­ лось напоминать о нем Шарфу, и он не ответил, кто же это смеется. — Я понимаю, — сказал, — какие там в вашей котельной заработ­ ки... Но ты не волнуйся, пришлешь мне потом из Москвы, ладно? А объ­ явление сними... Пойдешь от меня и сними. Я подожду, у меня — вот... — приподнял подушку и показал на тощую пачку трешек.— Целых двадцать пять рубликов, видишь?.. А плащ тебе и в Москве пригодится... — Эх ты, Потапыч! — усмехнулся Виталька. — У меня же на билет нет ни копейки... — Чего ж ты молчал?! — Женька даже обиделся. Вышло так, что он сам предложил Витальке еще пятнадцать рублей. — Только сразу вышлешь. Не в первый же день, конечно, в первый день тебе не до этого будет... Но на следующий... Ладно? Виталька приложил руку к сердцу: — Спасибо, Потапыч... Слово друга... — Ладно, ладно, — сказал Женька, — только смотри, не забудь. Но Виталька, видно, забыл. Прошло три недели, а от него — ни ответа, ни привета. Не доверяя почтальонам, Потапов каждый день ходил на почту, спрашивал, нет ли ему перевода, но перевода все не было.