Сибирские огни, 1964, №2

Так и есть — Король!.. В газете — Король, и, судя по всему, — как передовик. Глаза в небо, подбородок кверху. Будто вдруг самолет увидал. И заголовок крупный: «Есть в жизни счастье!» Это ж какое счастье? В котельной отираться — все равно что в мага­ зине пыль с пряников сдувать. «Вот так штука! — сказал Галочкин. — Или по блату?..» Он выпил быстро, не ощутив особого вкуса, колупнул сердцевину лу­ ковки, макнул ее в соль и отправил в рот. Выпростал из-под ужина газе­ ту и стал читать. Сначала все, как полагается, — ну, приехал Король на стройку, на­ чал новую жизнь. Но не каждый, мол, нашел в ней сразу свое место. И Королев тоже. Прогуливал, хулиганил. Выселили его в палатки, и, пока там жил, о многом передумал. Кидался от одного дела к другому. А по­ том — такой случай. Остался под новый год в котельной один, с темпе­ ратурой, и всю ночь шуровал, спас поселок, а когда пришла смена, взял из топки раскаленный уголь и приложил на то место, где у него было выколото: «Нет в жизни счастья». Вот тебе раз! — вскинулся Галочкин. — Своими глазами видел на­ колку, ничего там подобного не было. Может, другая?.. Он вернулся к строчкам и еще раз перечитал про наколку: «В шум­ ных квартирах поднимали тосты, но никто не поднял за него. Люди не знали, что в поселок шло тепло его сердца. А когда пришла смена, взял в мокрую рукавицу раскаленный уголек и приложил к тому месту, где была наколка: «Нет в жизни счастья». Так куются на стройке характеры, так мужают люди». «Наверно, другая наколка, — подумал Галочкин. — Все-таки силен парень — на такое не каждый решится!» Прочитал дальше о том, что, мол, Королев стал теперь человеком другим, и когда его спросили о планах, сказал: хочу вернуться в камен­ щики. Есть поэтому счастье в жизни Бориса Королева! Так вот почему вертелся сегодня в управлении Король! Они поздоро­ вались, и Галочкин хотел было спросить, чего он тут околачивается, но из дверей начальника управления вышел парторг Кадышев: — Входите, Борис... Король пошел к начальнику, а Мишка в бригаду. Решение пойти в каменщики Галочкин одобрил. Правильно, нечего дурака валять. Был бы кочегар золотой — другое дело, а то каменщик ведь, законно каменщик. Класть, черт, здорово может. Только к кому же он теперь пойдет? Может, в свою вернется?.. Брига­ да как бригада. Не то, что раньше. Если в свою — чего ж к Галочкину не подошел? В таком деле брига­ дир — самый главный начальник!.. Галочкин пожалел, что не сходил за Женькой, — может, тот что зна­ ет? Плотнее заткнул бутылку и отнес за шкаф, разыскал другую газетку, прикрыл ею все, что было на столе, и пошел к Женьке. Вот уже месяц, как переехали они из общежития в новый пятиэтаж­ ный дом и жили теперь в разных подъездах. В Женькиной комнате трое парней играли в домино. Войдя в комнату, Мишка нарочно строго спросил: — Где Потап?.. Парень в гимнастерке ударил по столу так, что костяшки разъеха­ лись, под стук сказал: — На почте... — На почте?