Сибирские огни, 1964, №2

— Не мой, — махнул рукой Номоконов. — Тот толстый был, как ка ­ бан, тихо двигался. — Тучный был генерал, — засмеялся Репин, — это верно. Важный., самоуверенный. Я, говорит, задам сибирской стрелковой дивизии! И раз ­ махнуться не успел — кусочек свинца щелкнул его прямо в лоб. Пленный сказал, что это было подобно.молнии в зимний день. Никто не ожидал: много разных чинов ходило к островку ельника в день первого снега. И по траншее бродили немцы, высовывались. Тихо было. В общем, все вер­ но: «пантача» завалили. А тот, кто рядом двигался, — полковником был. Убежал. — Шустрый такой, — вспомнил Номоконов. — Так, так... В кусты шмыгнул. Надо бы и этого. А толстого правильно... В голову бил, по ро­ гам. Чтоб не вылечился. Гляди, какой оказался! — Заколотили немцы своего генерала в гроб и на самолете в Герма­ нию отправили, — рассказывал Репин. — Отвоевал. Интересно, что гит­ леровцы точно узнали, кто убил «пантача». Пленный так и сказал: в шест­ надцатом квадрате русских работает снайпер из Сибири — хитрый, как старый лисовин. Знают немцы, что его фамилия — Номоконов. Известно им также, что этот снайпер курит трубку. — Шутишь, Иван Васильевич? — улыбнулся Номоконов. — Слушайте дальше, Семен Данилович,— продолжал Репин.—Офи­ цер сказал, что за головой «таежного шамана», который бродит по ночам по нейтральной полосе и оставляет на снегу звериный след, охотятся луч­ шие стрелки и разведчики. Особенно метких солдат вызвали враги на этот участок фронта. В первую ночь после рождества немцы снова напали на. ваш след, шли по нему, но потеряли. Номоконов понял, что лейтенант говорит правду, и задумался. Звериный след? ...В морозный рождественский день, перестреляв «мясников», явив­ шихся за чужой добычей, Номоконов и Санжиев затаились. Немцы дали несколько залпов по нашей траншее, откуда бил пулемет, выкорчевали несколько пней на нейтральной полосе, обстреляли бугорки на снегу, а свой танк не тронули. До вечера враги не подходили к убитым лосям, а когда сгустились сумерки, Номоконов уступил настойчивой просьбе това­ рища, решившего «сходить за мясом». Чувство дерзости всколыхнуло сердце Номоконова, и, сжав в руках гранату, он пополз вместе с това­ рищем. Санжиев нагрузился туго набитыми рюкзаками и автоматами, сняты­ ми со спин немецких солдат, уже застывших на морозе, а Номоконову удалось отделить от самца заднее стегно. Поползли обратно, волоча добы­ чу, и уже далеко позади услышали тревожный свист человека. Сразу же взметнулась ракета, но все обошлось благополучно. В тот же вечер у рас­ каленной железной печки, на которой варилось вкусное мясо, Номоконов стал подшивать лосиной кожей свои новые валенки. — Лет на двадцать хватит, — шутили товарищи, а Номоконов работал себе и, попыхивая трубкой, объяснял, почему от руки Санжиева глупо погиб вражеский снайпер: его выдал скрипучий снег. Номоконов подшил кожу к валенкам мехом наружу, кое-где, чтобы не скользила, подстриг ее, а космы, свисающие с края подошв, не стал срезать. Так делают в тайге: шаги охотника становятся мягкими, и чело­ веческого запаха меньше. Но хотелось таежному охотнику узнать, как напали на его след враги, как они узнали, что он прикончил их генерала... — Наверное, я не без вины, — сказал Репин. — Не спрячешь все это в блиндаже. Собираемся мы на занятия, опытом обмениваемся. Расска­ зал я командирам, как вы ненастье предугадали, укрылись в снегу и под­