Сибирские огни, 1964, №1

Где-то под потолком вспыхнули прожекторы. Из-за кулис выпорх­ нули стайкой двенадцать девчонок в голубых киверах, в алых гусар­ ских костюмах. Кивера качнулись в поклоне, спрятав на миг двена­ дцать улыбок, до того счастливых и лукавых, будто девчонки отлично по­ нимали, как они сейчас хороши, и им просто необходимо на минуту от­ вести от публики глаза, чтобы не смущаться. Выровнялись кивера, взметнулись к ним ладошки — под козырек,— я девчата пошли танцующим шагом. Покачивались кивера, подрагивали на плечиках не скрывающие та ­ лии накидки, и ноги, туго обтянутые алым, передвигались плавно и легко, словно под ними была не маленькая сцена, мокрым веником побрызган­ ная перед этим, а какая-нибудь удивительная голубая трава, освещенная весенним ярким солнцем. — Наши, что ль? — шепотом спросил Галочкин у худенькой востро­ глазой соседки, которая сидела от него слева. Спросил, ни капельки не сомневаясь, что танцуют, конечно, приезжие девчата, городские, потому что — какая девчонка на стройке?.. В телогрейке, в ватных штанах, з а ­ кутанная по глаза платком, обутая в растоптанные валенки, она подчас л не Кажется девчонкой. — Сегодня — все наши! — сказала соседка с гордостью. — Эт что... Вот когда к нам в Кемерово ленинградские артисты... — Цыц ты! -— не глядя на соседа справа, перебил его Галочкин и даже локтем ткнул, словно защищал эту открытую им красоту. И сосед обиженно замолчал. Снова поворот, нарочито лихой, но лихой как-то по-особенному,'по- женски, и вот уже девчонки перестраиваются друг дружке в затылок, лег­ кими шажками растекаются на две стороны, кружатся в такт набегающим волнам оркестра, — оркестра, пусть записанного на пластинку, — и в этом плавном кружении видится Галочкину совсем ему не знакомый мир, з котором музыка и краски удивительным образом преображают челове­ ка, делают его таким, что приятно тоскует сердце... — Это—настоящее искусство!..— зашептала соседка, наклоняясь к кому-то сидящему впереди, и Мишке тоже захотелось поделиться своими чувствами. — Искусство? — сказал он чуть насмешливо. — Девки вон какие — это я понимаю!.. Мишка покосился влево, ожидая возражения, повернул голову и... увидел Тоню. Она сидела, приложив пальцы к щеке, напряженно всматриваясь в танцующих девчат; глаза ее блестели радостно и тревожно, а когда она опустила руку и на щеке осталось на миг белое пятнышко от пальцев, Мишка почти почувствовал, как горит у нее лицо. Тоня перехватила его взгляд, быстро закрыла лицо рукой^ так, что каштановые волосы упали сбоку поверх ладони. Как будто ей стыдно стало перед Галочкиным или кем другим... — Знаете ее? — почему-то пренебрежительно спросила вострогла- зенькая, которая по женской привычке проследила все-таки, на кого смот­ рит Мишка. __ А ЧТо? — насторожился I алочкин. — Ненормальная какая-то. Мы вместе на репетиции ходили, я-то ее знаю... Этот самый «Дунай» репетировали... — И она? — не поверил Мишка. — В том-то и дело... Пока в платьях репетировали, все шло велико­ лепно а как привезли костюмы — прямо ужас что. Не надену, говорит, этих гусарских штанов, потому что они, мол, — сплошное бесстыдство. И — в плач, представляете?..