Сибирские огни, 1964, №1

Теперь Андрюша его, Мишкин, помощник —- им надо понимать друг друга... * * * В комнате долго еще горел свет. Валька, накинув на плечи мохнатое полотенце (а вдруг увидят с улицы), босоногая, сидела перед зеркалом, расчесывалась. Когда она краем частого гребня стала тщательно приглаживать бро­ ви, Тоня не вытерпела: — Зачем это на ночь, Валь?.. — Ах, ты ничего не понимаешь, — не поворачивая головы, все так же вглядываясь в зеркало, ответила Валька. — Тебе вот испортили пла­ тье, а ты рада... — Не очень рада. Но зачем волноваться? Сами виноваты. — Снова ты за свое?.. Ни один порядочный парень так не сделал бы, уверяю!.. — А я вот лежу, думаю, и мне все больше нравится, что нас вернули. В этом что-то есть... Ну, интересное, что ли... Мы же сюда работать при­ ехали, в конце концов... — По-твоему, это — романтика, да? — Знаешь, мне кажется — ему было труднее стоять над нами, чем нам работать. — Да-да, конечно... Это так трудно! Любой дурачок сможет... — И машину — тоже дурачок, да?.. — О машине я ничего не говорю... Машину он водит бесподобно... Я чуть не влюбилась в твоего Галочкина... — А почему он мой? — удивилась Тоня. — Ой, Тонька, что я придумала! — всплеснула руками Валька. — Выходи за Галочкина замуж! Вот будет здорово, а? Тоня отвернулась к стене и закрыла голову краем одеяла, но Валька подсела к ней и, поглаживая расческой Тонино плечо, заговорила быстро: — Распишетесь вы, получите квартиру — сейчас ее получить легко... А потом съездите в тайгу и заберете, наконец, твоих сестренок. И даже если кержаки приедут за ними, Галочкин их не отдаст. Представь: сту­ чатся к вам в дверь эти бородачи — а твой Галочкин выходит к ним с ки- рочкой. Постукивает так по ладошке и говорит: «Не отдам! Хватит над ними издеваться. Пусть они тут учатся, ходят в кино и носят красный гал­ стук». — «А мы будем жаловаться», — говорят бородатые кержаки. — «Жаловаться — в парикмахерскую!» — отвечает им твой Галочкин и з а ­ хлопывает дверь — хлоп! Даже кончик бороды одному прищемил — бес­ подобно!.. А?.. Тоня лежала молча, и Валька не выдержала. — Тонь! Как будто это так трудно — завлечь твоего Галочкина! — Да почему он, в самом деле, мой?! — А как же? Ты ж его защищаешь — значит, твой, — убежденно сказала Валька. И вздохнула. — Только я тогда и вправду чуть не влюби­ лась в него. Прямо на краешке удержалась... Свет в комнате погас. Стало совсем тихо, будто самая тихая тишина вошла вместе с полной темнотой. — Валя! Валь! — шепотом позвала Тоня. Подружка что-то ответила уже в полусне. — А знаешь, им все равно уж недолго ждать, — чуть слышно сказа­ ла Тоня. — Вот только сама немножко с силами соберусь и — поеду... Пальто бы зимнее надо купить...