Сибирские огни, 1964, №1

О том, что произошло сегодня в бригаде, Мишка старался не думать — все правильно, чего там. На всю жизнь теперь запомнят, как раствор бросать! Для камен­ щика раствор — первое дело. Иногда перед его глазами всплывало виноватое лицо Тони, и Мишка даже встряхивал головой, чтобы оно исчезло. Начнешь копаться в себе, пожалуй, еще придешь к мысли, что сам кругом виноват. А бригадиру такое ни к чему. И все-таки, забываясь, он начинал размышлять снова: прав он, Миш­ ка, или не прав. С Тоней, в самом деле, вышло не очень ладно... Как-то накануне они здорово работали всю смену, и Галочкин впер­ вые остался доволен. Он что-то кричал крановщику, когда к нему подошла Тоня, протяну­ ла руку, и Мишка увидел кровь на большом пальце. — Отпустить домой, что ли? — спросил Галочкин. — Перевяжи. .. пожалуйста... Подала маленький чистый платочек, обшитый розовым кружевом.. Сама в робе, сапогах, капельки раствора на шеке, а платочек чистый. Где только хранят эти девки свои платки!.. Сложил Мишка платочек наискосок, взял Тонину руку в свою, повер­ нул вверх ладонью, посмотрел на ранку и подумал вдруг: а почему это она подошла именно к нему, к Галочкину?.. Вон сколько девчат в бригаде, любая не хуже перевязала бы. Он искоса глянул на нее, почти подозрительно глянул, и увидел до­ верчивые глаза, полуприкрытые ресницами, влажные губы, чуть вытяну­ тые вперед так, словно Тоня хотела пожаловаться ему на что-то. Нахмурился Мишка, отвел глаза, склонился над ладонью. Конечно, это была обыкновенная ладонь рабочей девчонки — креп­ кая, с жесткими подушечками около пальцев, но сами Тобины пальцы ле­ жали на его ладони так беспомощно, и вся ее рука была сейчас такой теплой, податливой, что Мишка невольно подумал: только в зале кино держать в своей такую руку... — Засмотрелась на кого?.. Спросил так, просто — не будешь же молча перевязывать человеку палец. Лизнула губы краешком языка, еле слышно сказала: — Засмотрелась... Тронула Мишку ее доверчивость и лукавинка. Но виду не подал. Сно­ ва нахмурился. Завязал узелок. — Еще один, — попросила Тоня. — Чтобы покрепче... И опять: голос у нее, показалось Мишке, такой, словно Тоня знает, о чем он только что думал. — Ну, вот что, — сказал Галочкин. — Тут тебе не перевязочный пункт, а я — не сестра милосердная. И так хорошо. Только и делов у бригадира — пальцы вам перевязывать... После этого маленького события Мишка чувствовал, будто он и Тоня знают о себе что-то такое, чего другим знать не нужно. Но сегодня... Черт дернул его говорить про платье. Может, оно у нее в самом деле — единственное?.. Ничего-ничего, лучше помнить будет, как работать надо и как не наДОдалел еще Мишка Галочкин о том, что не было на работе Андрюши. Прихворал Андрюшка. А интересно бы Галочкину знать: ушел бы он то­ же или остался?..