Сибирские огни, 1964, №1

— Это ты, мил-человек, брось, — улыбается прораб. — Я за твоим Ралочкиным слежу... Он у меня на примете. Как только пошире жить будем, сразу на бригаду поставлю... — А ты поставь, — не то просит, не то требует Галочкин. — Ты по­ ставь, а?.. — А что получится-то, мил-человек?. — спрашивает прораб, не до­ веряя Мишкиной настойчивости. Галочкин сшибает кулаки у себя перед грудью, и костяшки пальцев стучат сухо и коротко. — Вот что будет, — твердо говорит Мишка. — Э-эх, Миша-Миша, — Чепурной с приторной задушевностью ка ­ чает гЬловой. — Не дал бог чушке рогов, да? — А нынче рога обламывают,— в тон ему Нестеренко.— Способ, мил-человек, нашли... ^ Главя пятая В первую получку положил Мишка в карман двадцать рублей. С пя­ тым разрядом!.. Ладно, решил, посмотрим, что дальше будет... А дальше в Мишкиной жизни произошли два события. Во-первых, он познакомился с начальником стройки. В тот день работа в бригаде снова не ладилась, хотя фронт после дождя они отхватили хороший — склады техснаба. Ни перегородок тебе, ни пилястр, и стенка толстая — гони да кубы не забывай подсчитывать. Но кто гнать-то станет? Галочкин, да Королев, когда в настроении, да еще Андрюшка. Петрович почти не в счет — старый уже; бригадир к стен­ ке и не прикасается, а остальные — говорить не хочется. Мастерица Жу ­ кова с ног сбилась. То одного, то другого поправляет. К тому же, она что — каменщика простого поправит, а сама тут же и ошибется. Какой из нее мастер?.. Галочкин и Жукова сидели на корточках перед разложенными на земле чертежами, и он втолковывал ей, что на торцовой стенке она опять проглядела штрабу. Сверху упал кирпич, и оба глянули на стену. Там в поте лица трудился Потапов. Кирпичи горбились и лезли друг на друга, по стене чуть не до земли висели так называемые «сопли» из раствора, которые хороший каменщик вовремя срежет и ни за что по кладке не распустит. — Ну, что мне с ним делать? — жалобно сказала мастерица и под­ нялась с корточек. Галочкин тоже поднялся: — Дает гигант семилетки!.. — Потапов! — тоненько крикнула мастерица. — Ты опять делаешь брак, Потапов... Ломай кладку, Потапов!.. Женька на нее — ноль внимания. — День добрый, — басом сказали рядом, и Галочкин оглянулся. Среди полуразрушенных штабелей кирпича стоял невысокий кряжи­ стый дядька в дорогом пыльнике, за ним — еще какие-то солидные лю­ ди, среди которых Галочкин узнал только бородатого начальника уп­ равления. В руках у кряжистого — носовой платок, размерами напоминающий скатерть. Вытирает шею, смотрит на мастерицу. — День добрый,— сказал еще раз и взял Жукову под руку.—- Ты дочка, после института?.. Мастерица вспыхнула, молча кивнула. — Давно?..