Сибирские огни, 1964, №1

— Военная тайна! — рассмеялся парень и ступил на гусеницу.— Привет, пехота!.. Бульдозер, покачиваясь, загрохотал через канаву. Галочкин сдернул со спинки кровати жесткое казенное полотенце, на одном конце которого штемпельной краской был жирно напечатан но­ мер, и пошел умываться.. . Когда он добрался до управления, дверь конторы была еще заперта, и он присел на холодноватые ступеньки, подложив под себя рукавицы. За дверью послышались шаги. На крыльцо вышел дед с одноствол­ кой в руке. Галочкин встал, подобрал рукавицы: — Скажи-ка, батя,, как мне в бригаду попасть. Где тут работает Чепурной? — Чепурной? — переспросил дед.— О-от так иди, прямо к нему и по­ падешь. Свежий тепляк под недостроенным корпусом... Перед тепляком Галочкин перепрыгнул через широкую оплывшую траншею, обошел приземистую гору кирпича и — открыл дверь. На скамейке, запрокинув к стене голову, дремал пожилой мужчина. Лица не видно, прикрыто кепкой. Над колбасными шкурками на столе роились мухи, рядом лежала пустая бутылка. Галочкин кашлянул. Человек приподнял кепку, провел рукой по лицу. — Бригадир? — спросил Мишка. — Бригадир... — На работу к тебе определили... — Аа-а... Ну, давай поздоровкаемся...— бригадир зевнул и сделал вид, что хочет приподняться со скамейки, но так и не приподнялся. Сказал значительно:— Чепурной, Николай Панфилович... «Лапа, как сковорода, а ленивая»,— подумал Галочкин: — Не выспался? Продружил, что ли?.. Бригадир потянулся до хруста. — Да где там! Тут и спал. Задержался вчера на стройке, а домой ехать — баба не пускает, если прихожу поздно... — Доверием, значит, не пользуешься?.. Чепурной снова зевнул, прикрыв лапищей рот: — По путевке?.. — Рылом не вышел... — Это хорошо... — Что рылом не вышел? — усмехнулся Галочкин. — Что без путевки... Оно и видно — рано пришел. И рукавицы. Ясно, что на работу собрался. Мишка ткнул пальцем в окошко: — Наш?.. — Наш... — Сколько этажей всего? — Четыре... Третий кончаем — всего ничего остается... — Пойду, взгляну пока... — Давай,— снова прикрывая кепкой лицо, сказал бригадир. И уже из-под кепки добавил:— Придремну еще. Мои вербованные, небось, в полдень приплетутся... По шаткому трапу Галочкин поднялся наверх. Второй этаж был уже перекрыт. На серых бетонных плитах здесь и там в беспорядке валялись ящики-из-под раствора. Один стоял на попа. Галочкин пнул его ногой, ящик глухо брякнулся вверх дном. «Ох, работнички»,— подумал Мишка и оттолкнул ящик в сторону. Под ним