Сибирские огни, 1964, №1

нием, спасло ее от такого же безвинного и несправедливого ареста. Мысль о до­ чери, необходимость заботиться о ней долгие годы была единственным, но до­ статочно сильным стимулом, чтобы жить, трудиться, тушить постоянно воз­ никающую в душе острую щемящую боль. А потом пришла война, и все лич­ ное отступило, резко уменьшилось в масштабах, стало чем-то очень вчераш­ ним и не очень значительным перед се­ годняшней огромной и всенародной бе­ дой. Фотокорреспондент Варвара Княжич, оказавшись на фронте, видит и запечат­ левает эту многоликую беду, решитель­ но становится в ряды тех, кто оказыва­ ется достаточно сильным, чтобы не сло­ маться, не согнуться, не погибнуть бес­ следно, а, наоборот, сломать, согнуть и погубить вражеское нашествие. Варва­ ра, совсем одна, безоружная, с фотоап­ паратом в руках, уползает под пули вра­ га, чтобы сделать снимок подбитого. Шрайбманом и Гулояном невиданного еще стального чудовища. Снимок, раз­ множенный армейской газетой, должен ободрить бойцов, въявь убедить, что и новый танк уязвим. Трудно под пулями, под артобстрелом Варваре работать ап­ паратом, трудно и страшно; недаром в какой-то момент, когда совсем уже дрог­ нуло сердце, увидела она спокойное ли­ цо Саши, услышала его родной ободря­ ющий голос и щелкнула, вбирая в объ­ ектив и сраженный танк, и подползаю­ щего к ней немца-автоматчика, о кото­ ром она еще ничего не знала, но которо­ го уже заметил Шрайбман. В следующих главах с грустной и доб­ рой улыбкой расскажет Л. Первомай­ ский, что подвиг Варвары, смерть Шрай- бмана и Гулояна, в общем, оказались ни к чему. Пока Варвара ожидала за­ тишья, чтобы подползти к танку, в со­ седней части успели подбить другой об­ разец такого же типа, эвакуировали его в тыл, сфотографировали и к моменту возвращения Варвары готовая листовка уже лежала на столе генерала Савичева. А затем видим мы эту листовку в око­ пе бывшего дезертира Федяка, который свертывает из нее цигарку, ибо ни на что другое она ему оказалась не нужна. И все,-таки ни в чьих глазах не туск­ неет подвиг Варвары, ибо отчетливо зву­ чит в романе, что этот подвиг — одно из бесчисленных проявлений героическо­ го духа народа. Вовсе не важно, что на этот раз героизм не .дал ощутимых ре­ зультатов. Мед бывает с горчинкой, и все-таки он остается медом. Наверно, самое важное следствие то­ го, что произошло с Варварой на фрон­ те,— ее решительное внутреннее преоб­ ражение. После войны ее не ждут оглу­ шительные успехи, она не сделает карь­ еры, не узнает почестей и достатка. Фо­ токорреспондент Княжич будет мотаться по всему свету, то зимуя на льдине с по- лярниками, то бродя с геологами по глу­ хой безводной пустыне. В этих полетах и поездках, в этих встречах с мужест­ венными людьми, которые ей напомнят* фронтовых товарищей, ,она найдет свое счастье, настоящее, неделимое, счастье «смотреть прямо на солнце и не боять­ ся, что оно ослепит тебя». Этим симво­ лом человеческой огнеупорности конча­ ется баллада. Это и есть главный нрав­ ственный урок, извлеченный писателем из истории своих Героев, да, именно так. Героев с большой буквы, которые отлич­ но поняли и всем своим поведением до­ казали: жить по-настоящему —• «зна­ чит не отступать перед жизнью, смот­ реть прямо в глаза опасности, тревоге, смерти». Книга Л. Первомайского написана о сильных людях и для сильных людей; во всяком случае каждый, ее прочитав­ ший, безусловно почувствует себя силь­ нее, ибо в его душе останется хоть ка- кая-то доля того эмоционального заряда мужественной влюбленности в жизнь, которая и движет Варварой, Савичевым, Костецким, Шрайбманом, Гулояном, да и многими другими отличными людьми, густо населяющими роман. О причинах эмоциональной зарази­ тельности прозы Л. Первомайского сто­ ит сказать подробнее. Конечно, очень важна та атмосфера резкой прямоты, какой-то исчерпывающей суровой прав­ дивости, с которой написана вся книга. Наверно, по своей интонации это самая печальная из всех книг, написанных о войне. Печаль Л. Первомайского особая, очень мудрая и очень горькая Она про­ низывает все — и основную сюжетную линию фотографирования немецкого танка, и героическую историю батальо­ на капитана Жука, который почти цели­ ком погиб на своем плацдарме, сдержи­ вая немецкое наступление, и рассказы о фронтовой любви, всегда скоротечной, иногда пошловатой, а иногда и трагиче­ ски прекрасной, как любовь Варвары и полковника Лажечникова, огромная по своему духовному напряжению и беско­ нечно скромная по житейским ее послед­ ствиям. Трагедийное содержание книги вели­ колепно высвечивается этой умной ав­ торской грустью, подчеркивающей всю бесчеловечность, всю жестокую пре­ ступность навязанной нам войны. В то же время, когда естественно и просто, силой самих фактов, печаль вытесняется восхищением перед мужеством, патрио­ тизмом, величием защитников Родины, авторский оптимизм становится особен­ но убедительным и покоряющим. Он вы­ растает как бы из потока самой жизни, в ореоле бескомпромиссной, бесстраш­ ной правдивости, в сто крат увеличенной лирической, даже какой-то интимной проникновенностью книги. Лиризм баллады, прежде всего, свя­ зан с образом поэта Павла Берестовско-