Сибирские огни, 1964, №1

И опять диалог наводит на мысль о действительных «резонах», которые по­ рой еще приходится выслушивать от людей, разуверившихся в силе добра. Но упрямый лучик «жарко приник к гру­ ди дедушки-ветра», и у того «сердце... потеплело и смягчилось...» Оказывается, добро все-таки сильнее благоприобретен­ ного равнодушия. И пусть ребенок, к ко­ торому обращается писатель, еще мало смыслит в ведущем документе эпохи, провозглашающем, что человек человеку — друг, товарищ и брат. Сказка, такая бесхитростная на первый взгляд, гото­ вит его к тому, чтобы в будущем эти слова Программы явились для него не просто красивым лозунгом, а логическим оформлением заложенных с детства чувств. Говорят: сказка — ложь, да в ней на­ мек, добрым молодцам урок. Добрые, хо­ рошие уроки извлекут ребята из сказок, появляющихся в «Урале». А вот о сказ­ ке А. Корольковой «Кузьма Дегтев», напечатанной журналом «Подъем»1, этого, к сожалению, не скажешь. В сказ­ ке отчетливо прослеживаются фольклор­ ные мотивы. Однако не всякий фольк­ лор есть мудрость народная. Вряд ли можно усмотреть дух истинной народно­ сти в таких, например, поговорках, как «своя рубашка ближе к телу» или «ду­ раков работа любит». Но именно такого рода «мудрость» лежит в основе «Кузь­ мы Дегтева». Этот «богатырь из народа» верой и правдой служит царю-пройдохе, помо­ гает ему в низком обмане, за что и по­ лучает обещанную награду — половину царства. Прочитав подобное «творение», никак не скажешь: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». «Пахнет» оправ­ данием и даже апологией угодничества, обмана, стяжательства. И странно, что ни автор, ни редакция не заметили это­ го глубоко чуждого нам «запаха». Как видим, и понятия о современно­ сти, и понятия о народности бывают раз­ личными. Конечно, подавляющее боль­ шинство авторов, пишущих для детей, прочно стоят в этих вопросах на вер­ ных партийных позициях. Их волнуют те же проблемы, которые характерны для общей нашей литературы, и в первую очередь — утверждение коммунистиче­ ской морали, борьба нового со старым в сфере нравственных отношений между людьми. Они не боятся ставить перед ребятами острые вопросы, затрагиваю­ щие не только детей, но и взрослых, не пытаются искусственно отгородить детский мир от большой жизни. Мно­ гое им удается. Но и на этом пути пи­ сателей часто подстерегают трудности, с которыми не все справляются равно успешно. Речь идет о понимании возрастной специфики детской лите­ ратуры. 1 с П о д ъ е м», 1962, № 3. Обратимся к примерам наиболее край­ ним и, по счастью, редкостным, но как: бы в увеличительном стекле отражаю­ щим один из самых закоренелых и вредных предрассудков в отношении детской книги. Трудно отделаться от мысли, что рас­ сказ П. Корюкова «Черныш» не перепе­ чатан «Уралом»1 из какого-нибудь третьестепенного детского альманаха дореволюционной поры... Жили-былк Ваня и Алеша. Их мама ухаживала за овцами. Однажды она пришла домой грустная. «Мама, ты сегодня почто не такая?» — спросил ее наблюдательный Алеша. Оказалось, в мамином стаде про­ пала овца Чернушка. На следующий день Ваня, Алеша и соседская девочка Галя пошли в лес, разыскали Чернуш­ ку, отбили у злой лись! ее ягненочка, но сами едва не заблудились, так как уже наступила ночь. Тут их и нашла мама. «И все четверо, счастливые и до­ вольные, направились по дороге в де­ ревню». По какому-то странному совпадению, в той же книжке «Урала» напечатан цикл коротких рассказов С. Наумова о Ване Сазонове, удивительно напоминаю­ щий «Сто новых детских повестей, с нра­ воучениями в стихах» Б. Федорова, о ко­ торых с гневной иронией писал еще В. Г. Белинский. Оговорившись, что он не впадает, «по поводу сочинения г. Б. Федорова, в тя­ желые размышления о участи ослеплен­ ной бездарности, попавшей, как говорит­ ся, не в свои сани и упорно остающейся в них, несмотря на то, что грязные брыз­ ги летят на нее со всех сторон», великий критик попросту перепечатывает цели­ ком одну из «повестей» под названием «Молодая яблоня». Содержание ее вкратце таково. Егорушка и Лизанька очень любили своих родителей. Желая порадовать отца в день его рождения, дети тайком посадили накануне под ок­ ном его комнаты молодую яблоню. И, копая ямку под дерево, обнаружили клад, — горшок с золотыми и серебряными монетами. Нравоучение «в стихах» гла­ сило: Когда родителей ты любишь с юных лет, Бог счастие тебе пошлет! С. Наумов не пишет стихотворных сентенций В остальном он смело идет по стопам своего печально знаменитого предшественника. Судите сами. Ваня купил снегиря и посадил его в клетку. Снегирь отказывался от еды, скучал, а Ваня не мог понять, почему. Однажды мальчик провинился, и мама не разрешила ему гулять. Так, на собст­ венном опыте, он понял, отчего грустно 1 1962, № 1.