Сибирские огни, 1964, №1

Я, естественно, подумал, что речь шла о каких-нибудь пробах и анализах, к допытываться не стал. Но вот Дина Ивановна взглянула на часы, заторопилась и сказала, что пора открывать магазин. Какой магазин? При чем тут магазин? Выяснилось, что Дина Ивановна имеет нагрузку, — она общественный ди ­ ректор книжного магазина с тремя филиалами в цехах. Все продавцы работают также на общественных началах. Небольшая комната обнесена полками. На полках — книги. В основном, но­ венькие. «Товар» здесь, как видно, не залеживается. Лаборантка Мария Яровая отобрала два томика стихов, сборник статей Максима Горького, назвала сз^мму. Книги здесь выдаются в своеобразный кредит. Человек берет нужную ему литературу, Дина Ивановна записывает стоимость книг в- толстый «кондуит», а при зарплате с ней рассчитываются. Удобно?.. По-моему, очень. Работники цеха при мне спрашивали Толстого, Лермонтова, Пушкина. Ж а ­ ловались, что мало выпускается исторических романов. Есть у Дины Ивановны постоянные покупатели, настоящие книголюбы — слесарь Геннадий Тензин, элек­ трик Юрий Чагин, аппаратчик Владимир Асякин... Есть и покупатели, так ска­ зать, временные, забегающие раз-два в месяц и спрашивающие «что-нибудь весе­ ленькое». Много книг берут отцы и матери для своих детишек. И хотя «корен­ ной» магазин и его филиалы работают всего по часу в день, выручка от продажи доходит до четырехсот рублей в месяц. Выручка выручкой, но этот общественный книжный магазин делает большее. Он является здесь своего рода тоже цеховой лабораторией. Лабораторией, помо­ гающей заглянуть в необъятный и сложный мир человеческих чувств и отноше­ ний... ...Небольшой, обтекаемой формы, очень симпатичный маневровый тепловоз подогнал к складу два вагона, постоял минутку и, оставив вагоны, заторопился по- своим делам. К вагонам подошли автопогрузчики. На их продолговатых площадках лежа­ ли тугие, перевязанные бечевой, резиновые мешки. Если снять бечеву, под рези­ новой оболочкой окажется еще один мешок — бумажный, прошитый ровной нитя­ ной строчкой. А в нем — капролактам — драгоценные кристаллы, сработанные руками кемеровских химиков. Я видел их не в мешках. Люба Тихомирова подвела меня к окну кристалли­ затора и просто сказала: — Вот... Первый сорт... Медленно вертелся стальной барабан, и трудно было уловить мгновение, ко­ гда его отшлифованная серая поверхность вдруг начинала покрываться инеем — белым-белым, точно таким, каким мы привыкли любоваться в морозные утра, глядя на посеребренные мохнатые ветви деревьев. Это и был капролактам. Тютелька в тютельку пригнанные к барабану стальные ножи бесконечно тру­ дились. счищая кристаллы, которым предстоял теперь другой путь — на заводы искусственного волокна. А оттуда, оборотившись кордом и тканями, нитями и канатами,— по всей стране, в каждый дом... Срок действия моего пропуска истек. Через двадцать минут я сдам его пожи­ лому вахтеру. Я возвращаюсь той же тропинкой, виляющей среди фундаментов будущих новых цехов. Иду по тому же шоссе, мокрому и чуточку грязноватому после не­ давно прошедшего дождя. Но теперь я иду и думаю не о науке, породившей этот город-комбинат, город чудес и волшебства, а о людях, его создавших. Люди творят науку. Люди творят чудеса. Озорные и серьезные, сердитые и веселые, торопливые и рассудительные — люди! Они разные по характеру, но у них одна цель. Они строят будущее. Им все по плечу, этим людям.