Сибирские огни, 1964, №1

управление капитального строительства, Викентия Иосифовича назначили заме­ стителем главного инженера УКСа. Но долго в управлении он просидеть не смог. Там приходилось иметь дело с готовыми проектами, а ему хотелось живинки. И лишь только начался монтаж комплекса капролактама, Викентий Иосифович вы­ просился сюда техноруком. — Трудно? Не жалеете? — Нет, не жалею. Ни капельки. А трудновато бывает. Но справляемся. Пе­ ред пуском комплекса я и еще несколько наших инженеров ездили за рубеж, на один из заводов, который тоже вырабатывает капролактам. Правда, у них не­ сколько иная технологическая схема. Но мы там многому научились... А вот сей­ час они к нам приехали за опытом. Нам удалось перегнать их и по качествен­ ным, и по количественным показателям. На то оно и соревнование. Но мы свои успехи под спудом не держим. Пожалуйста, приезжайте — учитесь, обгоняйте... — Отчего же вы не используете чей-нибудь опыт по борьбе с коррозией?— решаюсь я затронуть самое больное место технорука. Викентий Иосифович усмехается, шебаршит лежащей на столе стопкой бу­ маг, как бы собираясь с мыслями, и неторопливо, с расстановкой говорит: — В том и беда, что пока такого опыта нет. Наш комплекс — единственный в Союзе, — да и не только в нашей стране, — работает на анилиновой фракции. На других используются фенольные и бензольные фракции. А это далеко не од­ но и то же... Между прочим, экономисты доказывали, что анилиновая схема не­ рентабельна, что нам придется сидеть на государственной дотации, а попросту говоря — у дяди на шее. Вот и приходится быть иногда как бы первооткрывате­ лями. Для начала мы уже доказали ошибку экономистов. В чем их просчет — не знаю, но за полгода мы снизили себестоимость тонны капролактама на двадцать рублей и теперь даем прибыль. А в отношении коррозии... До сих пор считалось, что свинец ей не подвержен, и никто не мог предполагать, что свинцовые трубы в цехе гидроксиламинсульфата подведут... Они не выдержали коррозийных раство­ ров. Пришлось заменить. Сейчас у нас ни одной свинцовой трубочки не найдешь. — Значит, замену нашли? — Не совсем. Не то, что нам нужно. Пробуем стекло, полиэтилен, фаолит... Но у всякого материала есть свои достоинства и свои недостатки. Нужно выбрать лучшее. Сейчас для особо важных участков заказали фарфоровые трубы. Дорого­ ватая вещь, но тут уж ничего не поделаешь. Вот керамику еще намереваемся ис­ пытать. — Выходит, особых причин для волнения нет? — Смотря как понимать. Если стеклянные трубы дают трещины, полиэтиле­ новые не выдерживают высокой температуры и деформируются, а от свинцовых пришлось вообще отказаться — конечно, волнуешься. Только и думай, что в один прекрасный момент участок может на день или два выйти из строя. Но... найдем выход. Не может того быть, чтобы не нашли. Викентий Иосифович с такой уверенностью произнес последние слова, что в этот момент я, как никогда, почувствовал разницу между понятиями «равноду­ шие» и «творчество». И я знаю теперь — какая бы загвоздка на капролактаме ни случилась, здесь не придут в отчаяние, не станут ахать да охать, теребить дирек­ цию и плановый отдел жалобами и просьбами о снижении плана, а будут вдумчи­ во, кропотливо доискиваться до сути. И когда выйдут из положения, тоже не ста­ нут кричать — вот, мол, какие мы умные да хорошие, — а коротко скажут: — Ну вот — теперь тут порядок! —- и творческая мысль будет тут же пере­ ключена на другой участок работы. Так вот в чем разгадка секрета капролактамовцев! Она — в поиске, постоян­ ном творческом поиске, который стал здесь как бы самодовлеющей силой над людьми, над производством. Но и это еще не все. ...Участок гидролиза напрашивается на сравнение с необитаемым островом. Вот уже минут двадцать хожу я среди громадных, с толстыми стальными стенами