Сибирские огни, 1964, №1

Не каждый знает, что такое метанол — новый вид продукции, освоенный на комбинате. А без его помощи, оказывается, нельзя приготовить многие из ле­ карств, красители для тканей, всевозможные лаки. Налажено на комбинате производство уротропина и формалина — сырья, не­ обходимого для изготовления пластмасс, из которых в будуще?л будут отливать не только пепельницы и красивые безделушки, но и целые дома. Вот она — реальная основа моей не так уж далекой мечты! А приходилось ли вам слышать о волшебных свойствах ионо-обменных смол? Возможности их применения полностью не изучены даже самими химиками. Но уже сейчас эти смолы очищают воду от вредных примесей, превращают обыкно­ венное коровье молоко в молоко, не отличающееся по качеству и содержанию питательных веществ от материнского, извлекают из морской воды такие редкие металлы, как литий, селен... Вот что такое ионо-обменные смолы! Их пока очень мало. Их очень не хва­ тает нашему народному хозяйству, и потому строители и монтажники форсируют сооружение нового комплекса на Ново-Кемеровском химкомбинате. Это будет са­ мый крупный в стране комплекс по производству чудодейственных смол. Где же фантазия?! А капролактам — гордость кемеровских химиков! Так, размышляя, я подошел к главному корпусу комплекса производства капролактама или, говоря языком химии,'— производства эпсилоаминокапроновой кислоты, называемой немцами перлоном, чехами — силоном, голландцами — эн- клоном, а в Америке — нейлоном. И пусть не хвастается несведущая в химии модница, что у нее есть капроновые чулки, силоновая блузка, перлоновая кофточ­ ка и нейлоновая шубка. Все это сделано из одного и того же материала. Поднявшись на третий этаж, я захожу к начальнику производства. Викен­ тию Иосифовичу Вальсу, исполняющему обязанности начальника,— не до бесед. Дел, забот у него по горло. И Вальс, как говорится, с рук на руки передает меня начальнику смены Якову Ильичу Гандману. Это молодой инженер, только шесть лет назад окончивший Ленинградский химико-технологический институт. С полго­ да работал он аппаратчиком в аммиачном цехе, затем мастером и вот —- началь­ ник смены капролактама. Яков Ильич охотно водит меня по многочисленным цехам, подолгу останав­ ливается у всевозможных аппаратов и реакторов и с дотошностью поднаторевше­ го экскурсовода объясняет мне сущность технологического процесса производства капролактама от начальной до последней стадии чудесного превращения жидкого, с ярко выраженной желтизной, анилина — продукта переработки коксового га­ за, в белоснежные кристаллы капролактама. Затем, на заводе искусственного волокна, из этих кристаллов можно будет вытянуть любой толщины и длины нити. Из нитей соткать ткань или свить кора­ бельные канаты, изготовить прочнейший шинный корд для сверхскоростных само­ летов. Можно также выполнить заказ китобойной флотилии «Слава» на особой прочности сети, сделать изящную обувь или мечту рыбаков — тонкую, невидимую в воде леску. Можно даже... Впрочем, извините. Воображение обладает удиви­ тельнейшей способностью уводить подчас человека от действительности... В настоящий же момент действительность для меня заключается в том, что мне следует по возможности внимательнее слушать Якова Ильича, дабы понять суть дела и перенести ее на чистые страницы блокнота. Но уже через каких-ни­ будь полчаса я понял бесполезность моих стараний, ибо суть реакций, происходя­ щих в колоннах, кубах, испарителях, доходила до меня с трудом, а свободно сры­ вающиеся с языка Якова Ильича слова типа «циклогексиламин», «дегидрогидро­ лиз» и им подобные записать без ошибок представляло особую сложность. Пото­ му я спрятал блокнот, и сразу почувствовал себя свободнее. Хочется курить. Рука привычно шарит по карманам. Совсем забыл, что спички остались до вечера в кабинке вахтера. А мой спутник в это время как раз говорит: