Сибирские огни, 1964, №1

лерийская перестрелка. Уткнув голову в снег, без единого движения ле­ жал полузасыпанный Номоконов. Когда стемнело и огонь прекратился, он сунул в зубы холодную трубку и пополз к своим. У прохода в минном поле его встретили саперы. — Наделал переполоха? Номоконова проводили в чей-то блиндаж. Командир батальона, май­ ор Варданян, незнакомые артиллеристы... — Докладывайте! Номоконов неторопливо поставил в угол винтовку, подтянулся, вы­ прямился, поднял руку. Доложил коротко, по-военному. Шустро двига­ лись на передний край немецкие командиры. Кто такие явились? — не знает Номоконов. В одном не сомневается: убитым должен быть пантач, узнавайте. Бережет зверь-изюбрь свои рога, налитые кровью, никогда не выйдет один к солонцу. Послушает-понюхает, мелких зверей вперед пу­ стит, а уж потом сам явится. Только не стал стрелять солдат в обычных зверей, немного подождал и «пантача» завалил на снег. Вот и все. Крепко пожал руку Номоконову командир батальона, стал звонить разведчикам. Грязный, в запыленном маскхалате, солдат повернулся и вышел из блиндажа — надо было хорошенько помыться -после охоты по первому зимнему снегу. И тогда снова придет удача, — охотник из рода хамнега- нов и на фронте не нарушит древний закон тайги. Сейчас он придет в свой блиндаж, разденется до пояса, выйдет на улицу и крепко оботрет-омоет свое тело первым снегом, чистым и белым. А потом закурит трубку и будет слушать товарищей — все должны прийти с добычей. ...Позже выяснилось, почему так обозлились захватчики на один- единственный в тот день выстрел человека из тайги, втянутого в Большую проклятую Войну... (Окончание следует)